Такая целомудренная ночь!
Она испугано глядит
из тени сосен.
О, лунный луч,
словно отцовский нож.
Дорога белая,
как тень Иисуса
Дрожит, локтями
упираясь в мох.
А тишина такая
- грозовая.
Рванулась из объятий
только - "Ох"
Бежит, в просветах,
телом розовея,
скользит по мокрым,
черным валунам.
Вскочил, кричу,
и сам себя не слышу...
Как мачеха
над ней летит Луна.
Свирепая,
сиятельная, рыжая
девчонка-ночь,
постой,
бегу, постой!
Она глазами
черными взглянула,
она власами
черными взмахнула,
ладонями дрожащими
укрылась,
и стала, улыбнувшись,
под Луной.
Надменная,
от белого стыда,
стоит нагая
на краю обрыва.
Я подошел,
девчонка-ночь седа.
Вода проносится,
белея черной гривой,
мешая годы, сны,
меридианы.
Я молодой,
но рядом с нею
- старый.
Я ночь целую,
словно индианку,
с гортанным именем
- о, Ниагара!