***********************
Детство. Советский Союз. Отец мой всегда гордился той страной, где он имел счастье жить.
...
Вагоны. Пьяные грузчики. В пять лет я знал, что такое голод, и как пищит живот. Сиргибус - такое растение... жаль растёт оно лишь двадцать дней по июню.
...
На разгрузке вагонов, взрослому мужику, ненужному миру, всегда можно было заработать червонец в день, чтобы он стал одномоментно богаче всех; но для того нужно было прогулять день основной работы, которой оценивался в три рубля максимум. Была такая статья - Тунеядство.
...
Отец мой был образован и статен. Напивался он как сапожник. Решал курсовые и дипломные, дрался с милицией, рвал советские наручники, ломал двери кпз. Я видел это всё.
...
Жили мы в общаге о восемнадцати деревенских семей, с одним общим толчком, тремя рукомойниками, и четырьмя газовыми плитами в две комфорки каждая. Несущих стен между комнатами не было, их назначение несли оштукатуренные пустые перегородки.
...
Папкой все были недовольны. Восемнадцать лет. Я всегда гордился своим отцом. Ему просто не было равных ни в чём. Даже в пьянке.
...
Советская власть, волею судеб, сделала его офицером запаса, не забыв при этом призвать моего отца на ликвидацию чернобыльской аварии. В пятьдесят лет... Презирая всяческие законы...
...
Когда отец, в этом году, из рук Президента, по прошествии двадцати пяти лет после трагедии, получал боевую правительственную награду, слёзы стояли в его глазах (слёз не было никогда).
...
Единственная боевая медаль, единственно оставшемуся в живых человеку, прошедшему действительный ад. Все молодые умерли от нераспознаваемой ничем радиации либо сразу, либо в течение первых лет... Не имея ничего... Даже ДЕТЕЙ... Даже конкретной памяти государства...
...
Сдавленное, сухое - Служу России...
...
И я увидел, как рушится нерушимое...
...
***********************