Холодный лучик на беленых стенах,
Испуг в детских огромных глазах,
Бледное личико, синяки на коленках,
Тонкие пальчики сжаты в кулак.
« Не бойся, Анютка, это не больно,
Ты просто уснешь, а проснешься потом,
И сможешь опять жить совсем неспокойно,
Как раньше играя и смеясь, без забот».
Так врач, с теплом, лаской глядя,
Подбадривал девочку лет десяти.
Ей операция в тот час предстояла,
Слова для поддержки важно было найти.
А в карих глазах горит недоверье,
То самое, что было так трудно прогнать,
Весь месяц в больнице борьба за спасенье,
И так трудно сделать последний сей шаг.
« Не бойся,…не бойся» - спокойно с улыбкой.
Девчушка с надеждою смотрит в глаза,
Ответная робкая полуулыбка,
Медными прядками встряхнула слегка.
Под вечер в тиши кабинета
Пять строчек в медкарте, что всё хорошо.
Усталость, привычная боль до рассвета
Всю спину «крутить» будет, мучить его.
Скрип двери в тиши, словно гвоздь по железу,
И сердце в сей миг пропустило удар.
« Сергей Валентинович, готовьтесь к отъезду-
На Клименской в многоэтажке пожар».
Как пламя из ада, не больше не меньше,
Пылают срединные три этажа.
- Две скорые…ну а пожарные где же?
- По городу мчат где-то уж полчаса.
Два вскрика коротких и кровь обожгло
« Стой, слышишь, постой! там же пламя кругом!»
Но белый халат уже скрылся давно
За черным из дыма, густым полотном.
Холодный лучик на белёных стенах
И в карих, взрослых, ласковых глазах,
Легкие пряди горят темной медью,
Полуулыбка на женских устах.
Всё тот же обряд, каждый день в этот час,
Держа в бледных ручках блокнотик,
Всё шепчет так тихо, что лишь разобрать-
« Спасибо…спасибо» - два слова коротких.
Все думают - может быть молится так,
Склонившись над божьей иконкой.
Скрип двери. – Анюта, там вызов, ступай.
- Да, мигом – и вскочит проворней ребенка.
На рыжем столе остается блокнот,
Где на 21 странице
Ютится газетный скупой некролог:
« ПОГИБ ВРАЧ РАЙОННОЙ БОЛЬНИЦЫ»
Так скуп некролог, а вот память полна
Всех тех, кого спас помогая,
И фотография над строками одна,
А в памяти улыбка и глаз милосердное пламя.