Даже тут не осталось ни капли того, что можно назвать святым
Она стала сродни спинки дивана,
Голова кастрюлей на плечах сидит.
Он эпитафии пишет белой зловонной жидкости.
Стакан за стаканом.
Шаг за Шагом.
Навсегда порок
Раскинул сети свои
В доме этом.
Ни одной вести от нас не будет.
Утонем в злобе своей.
В ненависти.