(Рассказ, подслушанный 15 февраля,
в день вывода советских войск из Афганистана)
Мой камуфляж, поблекший от ветров
И выжженный в горах Афганистана,
Пропахший дымным запахом костров,
Я первый раз надел в песках Баграма.
Потом был бой, мой самый первый бой,
Кровавый и жестокий – рукопашный.
Но Господом хранимый иль судьбой,
Я жив остался, грязный и уставший.
Рябую ткань, промытую дождём,
Песком, до дыр, стирал я вместо мыла.
Под знак «гвардейский» сам проткнул гвоздём,
А слева пуля чиркнув - пощадила.
Я в нём потел, и мок, и замерзал.
А позже – дырку ковырял в погоне,
Когда, сходив на первый «караван»,
Спас пацанов, доставив им патроны.
И бурых пятен, слава Богу, нет –
Спасла броня, молитва помогала.
Вот на душе - навеки горький след
От тех «двухсотых», чьих имён не знал я.
Потом – медаль «За доблесть» и «Звезда»
Мой камуфляж от пули прикрывали.
А не щеке осколком борозда,
Не глубоко – в бою и залатали.
Свой камуфляж, прошедший весь Афган,
Я в феврале из шкафа вынимаю.
Пусть он не нов, гвардеец-ветеран,
На новый, от Кардена, не сменяю.
…Сегодня я свой камуфляж надел,
И понял, наливая по сто граммов,
Что он не выцвел - просто поседел.
Как я – в том рукопашном, под Баграмом.
2010