Традиционная культура в модернизирующемся обществе

СОДЕРЖАНИЕ

Введение
Традиционная культура в модернизирующемся обществе
Заключение
Список литературы

Введение
Процесс формирования общества модерна, по мнению экспертов, подразумевает создание базовых социальных институтов, в том числе рациональных субъектов управления, всеобщей и единой системы образования, институционализированной науки, единой судебной и правоохранительной систем.
Главная миссия модернизации — «полноценная социализация человека и формирование нации как культурно однородного и солидарного сообщества на базе этих и им подобных институтов». При этом модернизация в России, подчёркивается в докладе, «вряд ли может обойтись без политической реформы, которая важна как фактор формирования модернизационной элиты, создания механизмов вертикальной социальной мобильности, выработки эффективной модели управления модернизационным процессом». Это, в свою очередь, предполагает повышение уровня состязательности в политической системе, обеспечение научной основы государственного управления и публичной политики, развитие интеллектуальной общественно-политической среды.
Выбранная тема «Традиционная культура в модернизирующемся обществе» является, несомненно, актуальной, теоретически и практически значимой.
Цель работы – изучить особенности традиционной культуры в модернизирующемся обществе.
Структура работы. Работа состоит из введения, основной части, заключения и списка литературы.

Традиционная культура в модернизирующемся обществе

Главная миссия модернизации – полноценная социализация человека и формирование нации как культурно однородного и солидарного сообщества на базе этих и им подобных институтов.
Модернизация - это процесс превращения традиционного общества в современное.
В зависимости от соотношения в культуре традиций и инноваций принято выделять два типа культуры: традиционную и модернистскую (современную). Традиционные культуры - исторически первые, так как новые достижения человечества нуждались, прежде всего, в закреплении и передаче последующим поколениям. Освоение мира человеком на начальных этапах истории было чрезвычайно медленным. 
Описанию состояния культуры и личности в модернизирующемся обществе, на наш взгляд, должно предшествовать выявление тех экзистенциальных условий человеческого существования, которые, в конечном счете, определяют духовное благополучие (или неблагополучие) человека независимо от того, в каком обществе он живет. Вопрос о специфических условиях человеческого существования - один из главных вопросов философии, определившей появление целой отрасли философского знания - философской антропологии. И какими бы ни были ответы разных мыслителей на этот вопрос, все они едины в одном: специфичность человеческого существования кроется в его сознании, разуме. Разум - одновременно и благо, и проклятие человека. Благо - потому, что делает человека сильнее любого животного, позволяет ему преобразовывать мир, подчиняя его своим потребностям и интересам. Проклятие - потому, что он сделал человека существом, способным переживать скуку, страдание, страх и неудовлетворенность, существом, для которого собственное существование является проблемой, от которой он не может уйти.
Уже И.Кант, приписывающий разуму большое могущество, в период торжества идей Просвещения и их триумфального шествия по всему европейскому миру, усомнился в том, что с помощью разума человек может достигать счастья. В своих "Основах метафизики нравственности" с большой долей грусти он писал, что если бы истинной целью природы, создавшей свое уникальное творение - человека, было бы его счастье, то она распорядилась бы очень плохо, возложив на его разум выполнение этого своего намерения", так как с помощью инстинкта можно было бы достигнуть указанной цели гораздо вернее, чем это может быть когда-либо сделано с помощью разума.
Однако, дав человеку разум, природа обрекла его на вечную неудовлетворенность, тревогу и беспокойство. Именно поэтому испанский философ Мигель де Унамуно, отвечая на вопрос о специфике человеческого существования, пишет: "Человек … является больным животным. Сознание - это болезнь", поскольку именно сознание порождает трагическое чувство жизни у человека и у народа. "Мысль о том, что мне предстоит умереть, и тайна того, что будет потом - это пульс моего сознания" и основа трагического чувства жизни.
С точки зрения Э.Фромма, именно разум является источником экзистенциальных дихотомий - трагических противоречий между краткостью, конечностью жизни человека и его индивидуальными притязаниями на реализацию всех своих возможностей. Экзистенциальные противоречия - это противоречия, которые укоренены в самом существовании человека и которые он не силах устранить, но на которые реагирует по-разному, в зависимости как от собственного характера, так и от культуры, к которой он принадлежит. Осознание конечности бытия неминуемо ставит перед человеком вопрос о смысле мироздания и о смысле своей жизни, заставляя искать этот смысл в том, что превосходит индивидуальную жизнь, что не уничтожимо фактом смерти.
Осознание конечности бытия и стремление преодолеть ограниченность и изолированность своего существования порождает, по мнению Э.Фромма, специфические потребности человека: потребности в единении с другими людьми, в приобщенности, в укорененности и братстве, в ощущении тождественности и индивидуальности, потребность в системе ориентации и поклонения. Эти потребности человека, вытекающие из специфики его существования, Э.Фромм называет экзистенциальными. Удовлетворение экзистенциальных потребностей призвано ослаблять тревогу человека, обусловленную дихотомиями; и здоровым может быть названо только то общество, которое способствует реализации данных потребностей. 
Таким образом, обобщая идеи, высказанные названными философами, можно сделать вывод о том, что именно спецификой человеческого существования обусловлены экзистенциальные потребности человека, а следовательно, именно этими потребностями обусловлена значимость для человека ценностей высшего порядка: истины, добра, красоты, любви, сострадания, солидарности, творчества.
Человек по своей природе - существо, ориентированное на смысл и стремящееся к ценностям, подчиняющееся императивам нравственности и духовности, обладающее свободой выбора и способностью предвидеть последствия своего поведения. Это фундамент универсальной основы человеческого рода при всех социальных, культурных и индивидуальных различиях между конкретными людьми. Возможность (или невозможность) реализовать эти ценности, в конечном счете, и определяет духовное здоровье (или нездоровье) личности в любом обществе. Следовательно, стремление к реализации высших ценностей обусловлено антропологическими характеристиками человека как особого, уникального природного существа. Именно с позиций этих высших ценностей: добра, истины, справедливости - легитимируется деятельность всех общественных институтов, а создание, распространение и интерпретация ценностей является главной задачей интеллигенции как субъекта культуры.
Таким образом, вопрос о специфике человеческого существования оказывается напрямую связан с вопросом о сущности и назначении культуры. Каким же образом культура участвует в решении экзистенциальных проблем человеческого существования? В этом случае культура выступает не только как специфически человеческий способ приспособления к окружающей среде, но также как способ приспособления человека к экзистенциальным условиям своего существования. Всякая культура - это более или менее стандартизированная система ответов на "предельные" вопросы человеческого существования: в чем смысл жизни человека, его назначение? Есть ли смерть и бессмертие? Каким должно быть отношение человека к другому человеку и к миру в целом? Приспосабливаясь к природной и социальной среде, человек создает орудия труда, жилище, государство, право, письменность. Приспосабливаясь к экзистенциальным условиям своего существования, человек создает религию, философию, науку, искусство, идеологию. И в этом смысле каждая из форм культуры возникает как ответ на экзистенциальные проблемы человеческого существования, каждая из них - это попытка решить данные проблемы способом, недоступным другим формам культуры. А следовательно, каждая культура уникальна, специфична, отлична от другой прежде всего тем, как она отвечает на эти вопросы человеческого существования. 
Каким же образом изменения, осуществляемые в процессе модернизации общества, отражаются на культуре и духовном состоянии личности и какие последствия может иметь социальная модернизация? Поскольку модернизация есть переход от традиционного общества к современному, думается, что для того чтобы ответить на данный вопрос, необходимо выяснить, какими возможностями обладает каждый из названных типов общества в психологическом плане, какие стратегии он предлагает индивиду в плане адаптации к экзистенциальному кризису.
Как свидетельствуют многие ученые, исследующие данную проблему, "современная эпоха не выработала более жизнестойких альтернатив традиционным стратегиям, особенно в смысле психологической адаптации к экзистенциальному кризису". С одной стороны, личность в таком обществе целиком подчинена коллективному целому, обладает минимумом прав и свобод. Однако, с другой стороны, в таком жестко организованном обществе действуют мощные компенсаторные механизмы, адаптирующие человека к системе и дающие ему возможность в большей или меньшей степени быть удовлетворенным своим существованием. 
Таким важнейшим компенсатором является сосредоточенность человека на духовном, на высоких духовных ценностях и идеалах, которые носят по преимуществу религиозный характер. Цель жизни понимается как движение, приближение к некоему высшему, божественному идеалу, как постижение сакрального смысла бытия. Вектор человеческой активности направлен на духовное совершенствование, самоконтроль и самовоспитание. А реализация таким образом понимаемого смысла жизни не может быть ограничена никакими наличными (материальными, социальными, политическими и пр.) условиями существования. Лишенный политической свободы, индивид имеет возможность удовлетворить свою потребность в свободе в духовном поиске, в духовной жизни. Отсутствие материальных удобств и благ может быть компенсировано духовным комфортом.
Другим важнейшим компенсатором в традиционном обществе является коллективизм. С одной стороны, человек в таком обществе находится под постоянным надзором общины, которая постоянно контролирует его поведение и подавляет свободу. С другой стороны, именно коллектив дает ему чувство защищенности перед лицом жестокого мира, оказывает ему конкретную повседневную помощь, дает возможность реализации экзистенциальной потребности в общении.
Своеобразным стабилизирующим фактором психологического самочувствия личности в традиционном обществе является и его ориентация на традицию, статичность, незаметность, медленность изменений, которые происходят в обществе. Как уже было сказано выше, главным стремлением человека, в каком бы обществе он ни жил, является стремление разрешить проблему существования и избежать психического нездоровья. И в каждой культуре существует своя стандартизированная система решений, стремлений и способов их удовлетворения, которая предлагается человеку. В традиционном обществе подобная система ответов на жизненно важные вопросы, волнующие каждого человека, является предельно жесткой и ограниченной. А потому проблема выбора для традиционного человека не стоит слишком остро. Человек чувствует себя как бы "запрограммированным традицией" и подчиненным жестким правилам и нормам своего окружения, в котором ему суждено жить от рождения до самой смерти. Культура предлагает ему свои весьма немногочисленные, но испытанные временем и многими поколениями образцы решения типичных для существования человека проблем. А поскольку жизнь меняется очень медленно, существование человека в традиционном обществе достаточно комфортно: "наследуемый статус и крайне медленный темп социальных изменений делают его будущее более гарантированным и предсказуемым" (8, с.396).
Таким образом, именно специфические черты традиционного общества: ориентация на традицию, духовность, коллективизм и др. - обуславливают то обстоятельство, что данный тип общества обладает достаточно большими возможностями в плане удовлетворения экзистенциальных потребностей человека: потребности в единении с другими людьми, в солидарности и братстве, в системе ориентации и поклонения. А, как было доказано Э.Фроммом, именно от реализации этих потребностей, в конечном счете, зависит психическое здоровье человека. И, напротив, специфические черты современного общества способствуют тому, что именно в современном обществе происходит фрустрация экзистенциальных потребностей человека. Обоснуем данное положение. 
Модернизацию в общих чертах определяют как процесс перехода общества от традиционного состояния к современному. При этом «традиционные общества, - пишет В. Г. Федотова, - это общества, воспроизводящие себя на основе традиции и имеющие источником легитимации активности прошлое, традиционный опыт». Их характерные черты: зависимость в организации социальной жизни от религиозных или мифологических представлений; цикличность развития; коллективистский характер общества и отсутствие выделенной персональности; авторитарный характер власти; преобладание особого психического склада - недеятельной личности и пр. Современному же обществу характерны: преобладание инноваций над традицией; светский характер социальной жизни; поступательное (нецикличное) развитие; выделенная персональность; преимущественная ориентация на инструментальные ценности; демократическая система власти и др. Так как черты традиционного и современного обществ прямо противоположны друг другу, процесс перехода, по Федотовой, является сложным, драматическим, длительным.
В процессе модернизации теоретиками главным считается изменение культурных ценностных оснований общественной жизни. К тому же успех Японии и Юго-Восточной Азии показал миру опыт, который не вписался в классические теории. В этих регионах старые ценности явились источником институтов современности, показывая тем самым новый тип развития - постмодернизацию, то есть новый виток модернизации на основе культуры. Страны миновали некоторые этапы западного развития, особенно болезненные процессы смены идентичности на западную.
Тема культурной ценностной основы для модернизационных задач России хоть и прозвучала в послании Д. А. Медведева (в том числе президент говорил о воспитании нового поколения с новыми ценностными ориентирами), но все же осталась как бы второстепенной. Это оставляет в тени проблему национального характера модернизации и, в частности, региональных проблем модернизационного развития страны. Но ведь провозглашенная модернизация России влечет за собой постановку и решение задачи модернизации и каждого из ее регионов, в том числе нашей республики. Региональный аспект здесь очень важен. Мобилизация инновационного потенциала в обществе, мобилизация сознания, поведения не может не затрагивать проблемы особенностей национальных стереотипов, поведенческих установок, традиций.
Для культуры традиционного общества характерно замедленное течение процесса, стереотипы обладают большой устойчивостью, в том числе и при темпоральной трансляции (при смене поколений). Зачастую даже естественная смена поколений не вызывает изменения старых и возникновения новых стереотипов. Время в традиционном обществе циклично (смена времен года, сбор урожая.), т.е. стереотипы постоянно повторяются. Инновации имеют место, но лишь очень немногие из них стереотипизируются.
Конечно, традиционное общество тоже меняется. Но эти изменения не воспринимаются как изменения, поскольку процесс превращения инновации в стереотип крайне растянут во времени и поскольку новизна неприемлема мировозренчески (что всегда было, то всегда будет). Легитимация инноваций обосновывается возвращением к «первоначальным временам», «золотому веку», т.е. к прошлому, чистоте традиций. Это, кстати, зачастую характерно и для тоталитарной культуры.
«Господство традиционной культуры в обществе означает, что заложенная в ней программа нацеливает людей на воспроизводство традиционного общества. Его лозунг: «хотим жить так, как жили наши деды». Оно закрыто, так как направлено против инноваций, превышающих некоторый статичный порог. Система отношений этого общества, в частности, государство, не только результат воспроизводства традиционных программ, но и гарант их сохранения от источников несанкционированных инноваций. Высокая степень их неизменности гарантируется не только соответствующей культурной ориентацией на воспроизводство некоторого «абсолютного», «естественного», неизменного порядка, не только мощью исторической инерции, но и системой репрессий, возникающих вместе с культурой».
Естественно, что новации во всех сферах, в том числе в сфере культуры, подавлялись, лишь иногда используясь в сфере материальной культуры (оружейное дело), либо не осознавались как инновации. Скорость общественного развития в таких крайних выражениях традиционного общества  кажется вообще ничтожной.
Традиция не является автоматическим, иррациональным следованием стереотипам. Для представителя культуры доиндустриального типа следование традиции означает следование порядку и имеет глубокий онтологический и космологический смысл. Следование определенным обычаям в народной культуре является тем стержнем, вокруг которого формируется жизнь человека, при игнорировании традиций нарушаются баланс в его отношении с миром, мера, гармония. «Традиция «как броня» прикрывала индивида, освобождая его от многочисленных ситуаций личностного выбора и ответственности за него. В отсутствие (или при ослабленной) традиции человеку требуется уже иной уровень ощущения своей личностной ценности и самодостаточности, чтобы самому сделать все необходимые выборы».
Традиция представляет собой источник значимостей, это не автоматическая стереотипизация, а определенное поле смыслов для деятельности человека.
То, что для представителя иной культуры выглядит алогичным, не имеющим смысла, имеет совершенно определенное, часто сакральное, значение для человека данной культуры, рационально и обусловлено.
Традиция – механизм преемственности, а не механически косное следование привычкам. Традиции играют решающую роль в сохранении и передаче от поколения к поколению этнических ценностей и культурного наследия, имеют выраженный этнический характер. 
Социокультурная традиция творчески интерпретируется каждым последующим поколением, актуализируясь в процессе индивидуальной социализации и инкультурации личности. В периоды относительно спокойного, бескризисного существования социума, низких темпов социокультурной динамики на первый план выходит преемственность автохтонного, имманентно присущего данной культуре компонента.
В периоды интенсивного протекания модернизационного процесса, когда общество и культура в целом находятся в состоянии кризиса, к воспроизводимым автохтонным элементам добавляется более значимый пласт заимствованных, трансплантированных элементов.
В традиционном обществе роль традиций как системы сакральной регуляции ограничивается наследованием совокупности правил поведения, образцов и ценностей, которые располагаются в центре культурного пространства и представляют собой ядро культуры. Мифология, коды общения, языки культуры, этнические традиции и обычаи, ценностные ориентации реализуют себя в качестве ядра культуры.
Совокупность культурных традиций этноса, признанных в качестве наиболее специфичных, характеризующих с наибольшей полнотой самобытность, историческое и культурное своеобразие этноса, принято называть этническими ценностями.
В этнических ценностях воплощен исторический социальный опыт коллективной деятельности членов этноса (этнофоров). Некоторые ценности и традиции выделяются в качестве особенно значимых и составляют маркирующие черты этнокультурной самобытности и идентичности, они формируются уже на доклассовой ступени развития общества - это мифология, народная художественная культура, особенности религиозности, бытовые обычаи, формы жизнеобеспечения и т.п.
В процессе исторического развития директивная информация распространяется из ядра культуры на периферию, но информация, поступающая в традиционное общество от других культур, или отторгается, или воспринимается с большим трудом.
Если в пространстве культурной периферии происходят негативные изменения, например, вторжение чужой культуры, то включаются защитные механизмы культурного ядра, и традиции проявляются в императивном порядке даже и в периферийных, казалось бы, легко управляемых культурных полях.
Культурная традиция этноса задает параметры дистанции между разными культурами, ценностные ориентации и отношения к чужой модели бытия, устанавливает правила общения и взаимодействия с другими народами и культурами.
Традиция устанавливает целостность группового, в данном случае этнического, единства, сплачивает и унифицирует модели поведения. 
Культурную традицию составляют функционально наиболее эффективные и одобряемые данной этнической группой формы и средства удовлетворения своих интересов и потребностей, которые повышают социальную интегрированность. Для понимания специфики этнической культуры принципиальное значение имеет интерпретация различных элементов культуры представителями данного этноса с точки зрения ценности этого явления. Считают ли они данное культурное явление особенно важным и неизменным либо второстепенным и вполне модифицируемым – в этом и проявляется различие между народами.
Поэтому так важен фактографический, этнографический материал, содержательно раскрывающий логику культуры данного этноса.
Традиционная культура запечатлевает этнопсихологический образ народа, определяя его этнический менталитет, который строится по своей собственной логике и ориентируется на свои принципиально значимые для данного этноса ценности, которые могут быть не столь важны для других этнических сообществ. Особенности каждой этнической культуры выражаются в различных проявлениях этноса, особенно в сфере художественного народного творчества. Взаимосвязи культурных элементов и поведенческих моделей будут индивидуальны. Чтобы понять их специфику, культуру этноса необходимо рассматривать как целостную систему. Восприятие мира каждым народом имеет ряд особенностей, порой неожиданных для исследователей. Социальные и экономические процессы также имеют дополнительный этнический компонент и протекают своеобразно у разных этносов, при этом срабатывает не индивидуальная психология, а психология групп или масс. 
Базовым основанием культурных традиций этноса выступает этнический менталитет. Термин «менталитет» получил широкое распространение и употребляется обычно в смысле «мировосприятие», «самосознание», а также в значении основы для самоорганизации общества и каркаса для культурной традиции. В образном виде менталитет можно представить строительной конструкцией, фундамент которой – сфера «коллективного бессознательного», а крыша – уровень самосознания индивида. Структуру менталитета образуют «картина мира» и «кодекс поведения». Поле их пересечения, очевидно, и есть то, что называют парадигмой сознания.
Этнический менталитет является определенным стержнем, этническим интегратором, системой сознательных и бессознательных установок, сопряженных с этническими традициями. Понятие «этнического менталитета» используется в этнологической литературе, хотя этнологи считают его спорным, а наличие в сознании некоторых этнических  неизменных форм недоказуемым. Понятия «этнический менталитет», «этнические ценности», «этническая картина мира» отражают культурную самобытность народа. Они признаются рядом  исследователей в качестве конвенциональных идеологем, а не реальных характеристик этнической культуры, выявляемых эмпирически. Подобного рода факты говорят о сложности феномена «этничности», его «распыленности» в исторических, культурных, социальных реалиях.
Единая структура культуры с ее уникальной конфигурацией элементов, объединенных культурной темой, была названа антропологом Р. Бенедикт этосом культуры, который проявляется во всех социальных моделях деятельности этноса. Каждое человеческое общество когда-то совершило отбор своих культурных установлений. Каждая культура, с точки зрения других, игнорирует фундаментальное и разрабатывает несущественное. Одна культура с трудом постигает ценность денег, для другой они являются основой каждодневного поведения. В одном обществе технология невероятно слаба даже в жизненно важных сферах, в другом, столь же «примитивном», технологические достижения сложны и тонко рассчитаны на конкретные ситуации. Одно строит огромную культурную суперструктуру юности, другое – смерти, третье – загробной жизни.
В обществах доиндустриального типа социальности культура представляет собой ряд субкультур, в том числе народную и городскую (бюргерскую), религиозные (христианская, мусульманская, буддистская) и светски-аристократическую. 
В каждой из них этнические особенности получили специфическое преломление от ярко выраженного следования этническим принципам в народной культуре до их почти полного отрицания в христианской культуре (нет ни эллина, ни иудея). Вспомним средневековую Священную римскую империю, объединявшую различные этносы. Усиливается социальная поляризация, стратификация социума усложняется. Крестьянская культура становится хранителем вековых традиций этноса, именно она теснее других связана с предшествующими архаическими верованиями (язычеством), обрядами, обычаями и т.п.
Динамические свойства этноса обусловлены самим характером его исторического существования, взаимодействия с другими этническими системами. Этническое сообщество воспринимает новую для себя культурную информацию и транслирует свою, что приводит к большим или меньшим культурным изменениям. Процесс этногенеза не завершен и не локализован в древности, а продолжается до тех пор, пока существует этнос. Этносы представляют собой общности, объединяемые языком, культурными традициями и ценностями, стереотипами мировосприятия. Этнос представляет собой стихийно складывающийся тип социокультурной самоидентификации и солидарности общества, культурное сообщество конфронтационного характера, формируемое в процессе адаптации человеческих групп к географической, природной среде и социальному окружению.
Этнос обеспечивает необходимые условия для выживания, репродуктивного преимущества, психологически комфортного существования данной группы. Этническая общность носит мемориальный характер, характеризуясь устойчивостью социокультурной традиции, представлениями о кровнородственных связях и генеалогической линии происхождения от общего мифического предка. Этнос проживает, как правило, на общей территории. Единство происхождения манифестируется с помощью культуры. Начиная с европейского Нового времени, консолидация общества происходит уже на уровне национальной культуры.
В результате ускорения процесса исторической динамики на стадии индустриального типа социальной и культурной регуляции в Европе происходят важные перемены. Растет число городов, усиливаются процессы социальной стратификации и поляризации общества, наблюдается дифференциация культуры, новые общественные отношения способствуют экономическому подъему, наблюдается рост конкуренции за территории и рынки сбыта, увеличивается обмен информацией, формируются новые жизнеспособные нации и государства.
Связь между государством и национальным фактором формируется постепенно. В средневековой Европе распределение суверенитета происходило по иерархии сеньорно-феодальных зависимостей. В результате нарастания социализации этносов все большую структурную сложность приобретают механизмы взаимодействия этнического и социального.
Меняется система приоритетов во взаимодействии этносов, все более значительную роль начинают играть социокультурные и политические составляющие обеспечения интеграции. Это касается и институциональных форм, в том числе в политической, правовой, религиозной, образовательной сферах. Наблюдается рост миграции населения и интенсификация коммуникационных процессов. В процессе исторической динамики этнические связи трансформируются, на основе одного или нескольких этносов формируются нации. Наиболее сильная нация способна интегрировать выходцев из разных этнических групп, которые осознанно делают духовные ценности данной нации своими. 
На место былой этнической разобщенности людей приходит новая система социальных и культурных взаимоотношений. Движение к современной цивилизации, становление модерности (современности) начинается с момента образования национальных культур, государственности и экономики, которые впоследствии приводят к всеобщему обмену материальными и духовными ценностями во всемирном масштабе. Природная этническая общность, характеризующаяся признаками кровного родства и совместного проживания, трансформируется в более сложную форму. Формируется новая социокультурная, историческая общность, которую нельзя сводить к чисто этнической специфике, хотя она, несомненно, связана с тем или иным этносом или группой этносов.
Прежняя относительная однородность этноса, характеризуемая традиционной, локальной, коллективной культурой, сменяется более сложными формами социокультурной стратификации общества. Формируется новая личность, характеризуемая более широкими культурными нормами и ценностями, имеющими суперэтнический характер, что приводит ее к осознанию своей не только национальной, но и общечеловеческой принадлежности.
Самостоятельное национальное развитие является, на определенном этапе исторической динамики, признаком развитой цивилизации, которая складывается в форме национального государства.

Заключение
В ходе нынешней модернизации России предлагается опираться «на те сферы деятельности и секторы экономики, где наша страна может приобрести исключительные возможности и преимущества за счет своих монопольных исторических и географических активов, а также интеллектуально-технологических ресурсов», созданных в период незавершённой советской модернизации. К ним, в частности, относятся развитие новейших энергетических технологий, трансконтинентальный транзит, экологически чистое сельское хозяйство, разработка эксклюзивных программных продуктов, и новейших биологических и медицинских технологий, а также гуманитарные технологии.
При переходе к современной модели социализации, точнее, по мере ее успешной экспансии на население модернизирующейся страны, в рамках последней формируется нация как культурно однородное и солидарное сообщество.
Соответственно, с технической точки зрения, процесс модернизации общества может быть понят как процесс построения базовых систем социализации, представляющих собой инфраструктурный каркас современного общества.


Список литературы
1. Андреева И.А. Культурология: учебник для вузов. М., 2010
2. Гуревич П.С. Учебник по культурологии. М., 2010
3. Каган М.С. Культурология: учебник. М., 2011
4. Кармин А.С. Культурология. М., 2010
5. Костина А.В. Учебник по культурологии. М., 2011
6. Никитич Л.А. Культурология. М., 2011