Как старый змей, я мудр и слеп,
Могу я мало – знаю много,
Мне друг – могильщик, дом мне - склеп,
И снедь моя – молитва Богу.
Жестоковыйные людишки,
Я не приму от вас и кость,
На ваших пиршествах я лишний,
Бельмо в глазу, незваный гость.
Приемля жизнь как наказанье,
В веригах тяжкого труда,
Я вас прощаю за незнанье,
Но за гордыню – никогда.
Я видел торжество неправды,
Я слышал лживые слова,
Но знал, что ложь и в свете славы,
И в блеске злата - неправа.
Я видел смерть и знал страданья,
Но над могильною плитой
Не находил я оправданья
Для этой бандерши с косой.
И по моей горячей вере
Мне дан был знак и значил он:
- Рцы, человече, Аз при дверех,
Дондеж ты веришь – ты спасён!
И я завет воспринял овый
Служить и верить не за страх,
Приемля жизнь, на смерть готовый,
С улыбкой тихой на устах.
Нечасто видел я, пожалуй,
На долгом жизненном пути,
Как побеждает силу жалость,
Чтобы несчастного спасти.
И я воспрял, и выбор сделал,
Какой послух принять сиречь -
Поклоны бить дебелым телом
Или сердца глаголом жечь?
И выбрал я для службы слово,
Однажды Словом сам спасён,
По мере сил служить готовый
До исчерпания времён.
Служить, приемля грешность мира,
Прощая слабость, зная боль,
Не сотворив себе кумира
И проповедуя любовь.