Что ты, ивушка, ветви склонила,
Загрустила у всех на виду,
В чисту реку слезу обронила,
Может, чувствуешь сердцем беду?
Ты невольным свидетелем стала
Злодеяний на нашей земле.
В жизни горькой не раз созерцала,
Как горело Писанье в огне.
Как за веру по тюрьмам сажали,
Увозили с насиженных мест.
Только вряд ли они понимали –
Уничтожить нельзя Благовест.
Можно храмы разрушить рукою,
Сжечь Писание в жарких кострах,
Человека отправить с сумою
По этапу греметь в кандалах.
Но душе, где Надежда и Вера,
Согревая друг друга, живут,
Не страшна даже крайняя мера
И бессилен безжалостный кнут.
Не печалься, плакучая ива,
Горьких слез над рекою не лей.
Вера тоже бывает строптива,
На нее не наденешь цепей.
Она птице парящей подобна,
Что ласкает крылом облака.
Уничтожить ее не способна
Обагренная кровью рука.