Порой, когда земля одна
и солнца больше нет,
и неизвестно, где луна,
и тьмы безмерна глубина,
и я один, и ты одна,
и между нами тишина,
молчанья целая страна, –
я не включаю свет.
Тьмы вещество теснее льна
пускай прильнёт иль нет,
но не линяет пусть волна
чернил, пусть долго льёт она
волну звучанья, как струна,
она затменьем не бедна,
сама полна и нас сполна
собой объяла, как молва,
и я в неё одет.
И пусть! В такие времена
не галстук, не жилет –
но вся душа растворена
в стихии, что черным-черна,
как бездна чёрная без дна.
Тьмы отличительность одна
и очевидна и видна –
что я один, и ты одна,
и между нами тишина,
молчанья целая страна –
других здесь нет.
Как будто: юность, ночь, плывём
мы в море Чёрном нагишом,
волна, ещё, ещё волна,
плывём за-мед-лен-но...