Воображение Дон-Кихота доводит Дульсинею Тобосскую
до вершин высоты(красоты)
Гуляя летом на рассвете,
Мечту поэта, как-то встретил.
Она бродила средь полей,
Лазури утренней белей.
Глаза мои огнем ожили,
И деву бедную смутили.
Она ведь раньше снилась мне,
Боготворил её во сне.
Я называл её богиней,
Святое ей присвоил имя.
Сейчас же это божество,
Мне выражало естество.
Её осанка и движенье,
Уму придали вдохновенье.
Уже не проза, а стихи,
Взывали к сладостной любви.
И от красы земной робея,
Я зрел в натуре Дульсинею.
Иду за ней, иду по краю,
И в страсти томной умираю.
Она бежала и смеялась,
Любви непрошенной пугалась.
Ушла землица из-под ног,
Судьбы безумства правил рок.
С девчонкой встреча означала -
Конец безумному начало.
Я понял, есть на свете Бог,
Что бескорыстно так помог.
Её одежда раскрывалась,
И тело ветром обдувалось.
Я пал к земным её вратам
И волю выразил рукам.
Какие бёдра, стан и груди,
Такое память не забудет.
И сладострастный, женский крик,
Остановил меня на миг.
Её красивейшее тело,
Любви желаемой хотело.
Дышало свежестью оно,
И богом было отдано.
Вновь губы, мёд любви искали,
И страстью нежною пылали.
В душе не стало пустоты,
От преисполненной мечты.
И преломляются границы,
Тела готовы страстью слиться,
И Дульсинея вся горит,
Любовью только говорит.
Внимая, трепет, запах тела,
Душа бесстыдством овладела.
Целует, ластится, кричит,
И божество земное зрит.
Изгибы чудного творенья,
Мне выражают нетерпенье,
И раскрывается цветок,
Любви безудержный поток.
На миг дыханье затихает,
И разум тайно понимает,
Переступаю сей порог,
Судьбы моей, безумный рок.
Такое в жизнь неповторимо,
Любви интимная картина,
Где пью нектар я до конца,
До православного венца.
И получаю исцеленье,
Мечту любви и ясность зренья.
И громко хочется кричать,
Что Дульсинею не отнять!!!
2011 г.