В этот день, желтым кленом расцвеченный,
будто август январь поманил,
повстречаются все мои женщины,
чтоб достойно меня схоронить.
Будет странная тризна - без траура,
платья яркие, как я любил.
Речи будут про самое главное,
что они мне – подарок судьбы.
Кто-то только впервые увиделся,
ну а кто-то пол-жизни знаком.
И никто ни за что не обидится,
разве что - удивятся легко.
О своем потолкуют, о девичьем -
о нарядах, о внуках, мужьях.
Может быть, сокровенным поделятся -
из того, что черкал на полях.
Кто-то все ж повздыхает украдкою,
кто-то вспомнит, что завтра дела…
А одна, с непокорною прядкою,
всхлипнет: «Дура - тогда не дала».
И споют мою песню любимую,
будут шутки мои повторять,
будет вечер теней пантомимою,
и прохлада, и свет фонаря…
И внезапно почувствует каждая
(ангел, что ли, над головой?)
то, о чем размышлял не однажды я:
подружитесь, пока я живой.