Густым уныньем город заболел.
Так холодно, что сам себе не нужен.
Остался вновь на кухонном столе,
повторно разогретый скудный ужин.
Чредой потерь проносится ноябрь.
Запутанным клубком из улиц, лестниц,
аптек, дверей, прихожих и болезней
жизнь катится, и кажется пора бы
судьбе остановить поток событий
немыслимых… Есть в памяти вещей —
тепло ушедших, и вещам забыть их
не суждено. Лишь мотыльки огней,
трепещут над шипящими свечами
под завыванье ветра из щелей.
И мутный страх от запертых дверей
и стен, сомкнувших руки за плечами,
связует суету ноябрьских дней
с бессонными ноябрьскими ночами.