Мне подаянье осени - медь листвы -
так пригодилось - просто не передать:
всем, что она мне бросила, от молвы
я откупилась. Значит, могу страдать,
слава те, Господи, без посторонних глаз,
словно от жажды лунный приблудный пес,
что обнаружив где-то в заборе лаз,
вылакал лужу, полную падших звезд...
Сплюну, с любви слизнув поволоку лжи...
Так беспричинно-радостно, что держись,
захохочу, чтоб дрогнули этажи:
жизнь продолжает жигу, теперь на бис.
...И, наконец-то, самый прекрасный,тот-
первый и новый - снег! Заждались уже.
Как долгожданно-нужен уставшим от
стереотипов, штампов, и от клише,
Герд, пресловутых Каев, от королев
снежных и нежно-южных жеманных жен...
В мир, что снобизмом рая переболев,
дьявольским равнодушием заражен,
снова пришла зима, и прохладный свет,
фоном эмоций в рамке из теплых чувств,
капельку тормознув неизбежность бед,
свежий ожог страстей остудил чуть-чуть...
И витражи, разбитые в вираже
ветра, который кру'жит, верней, кружи'т
вихрем, с утра гарцующим неглиже,
больше не жаль: от злобы, от слов чужих,
не-у-до-влет-во-рен-нос-ти, табака
и от густого запаха пустоты,
если не навсегда, так пускай пока
станет свободен дом. И спокоен ты.