Доброго дня или вечера тебе мил человек! Позволь позабавить тебя четырьмя сказками - рассказками. Коли сподобишься, то сможешь ты из четырех - одну сложить, и если каждая проста до наивности, то уж если сложить их вместе попробуешь, то может и интереса-то поприбавится.
***
Сказка первая: "Сказ про Марью Искусницу и Ивана"
В далекой стране, что за семи морями жила девица Марья. И умна была она, и красива, за что в жизни не возьмется, все то у нее ладно получается, все талантливо. И прозвали ее за то - Марья Искусница.
В юности своей, хоть и никогда не разбрасывалась, но ни минуты на месте не сидела, чем только не занималась, где только интерес свой не пытала. Особенно преуспела она в искусствах разных, от чего душа ее чистотой своей блистала и блистать не переставала никогда.
Повзрослев, столкнувшись с жизнью взрослой и тут себя проявила - на службу завидную поступила и быстро в гору пошла! Ладилось дело у нее, и с людьми быстро сходилась, к таким как она люди всегда тянуться и всегда на помощь прийти готовы зная, что и им в беде отказу не будет. Дельный человек Марья наша и как дельный человек, быстро и связями обросла и на службе в почете стала, хотя по чести сказать - не просила никогда никого ни о чем, гордая была, жила со словами – «все могу сама» и могла!
И вот Нашей Марье повстречался как-то на службе паренек, а звали его Иван. Не сразу Ваня конечно в сердце Марье запал, хоть и подружились быстро, но вот когда он на другой двор служить перешел, неожиданно нашлось у них что-то друг для друга, закрутилось!
Эх, хорош был паренек, не глуп, на вкус ее – собой хорош, весел да удал. Но боле всего приглянулось ей, что во всем он ладен, что до всего он мастер. Уверенностью и чистотой от него веяло, правильностью редкой, все то у него по «полочкам», на своих местах. И хоть не шибко богат в ту пору был, но видно было, что упорством своим и трудолюбием будет с ним и дом полон, а с порядком в голове - будешь за ним как за стеной каменной.
Давно она искала такого, прочие казались слабыми, да не искренними, а этот так сильно другим был, что нельзя не заприметить его было. И полюбила она его, но не так чтобы прям огнем диким воспылала, огонь в нас скорее разбудит Кошей, али колдун какой с чародействами своими, а к Добрым Молодцам чувства у нас все больше кроткие, да покойные, что для семейной жизни часто ладней выходит.
Да и Иван к ней проникся, не видал он равных Марье нашей, ни до ни после. Полюбил, а что не складным показалось, так посчитал с годами сложиться. Видел он, что такой чистоты человека нельзя отпускать. Надо сказать, что в землях тех, чистота душевная и порядочность шибко редки были, а для таких как Иван наш, то ценнее всего тогда было, ибо сердце его уже много повидало и страстями разными вдоволь насытилось.
И стали Иван да Марья – «не разлей вода». Жили складно, никогда не ссорились и слова худого друг другу не говорили, душа в душу жили. Оба на службе блистали, да домом исправно занимались.
Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается, годы шли … Иван хоромы справил, хозяйством они обзавелись, потом и свадьбу сыграли. Марья и до того искусница была, а теперь еще и в делах домашних выросла. Иван из стены каменной сделался скалой и дом справен и служба и все вперед в будущее мосты наводит.
Еще через лет несколько и детишки появились, один сперва, потом и второй не заставил себя долго ждать. В доме даже прислуга появилась, зажили в общем, не плохо надо сказать зажили, народ со стороны смотрел, все нарадоваться не мог. Таких жен да мужей и на свете не сыскать, а уж какие родители из них вышли.
Хотя, по правде сказать, не так и ладно все было, как со стороны казалось. Марья то наша и правда - свет ангел чудный! Такую мать в земле той и не сыщешь, ну а то что мужа со временем за детьми видеть перестала, то не беда ее, а все та же ответственность, что всегда в ней в первую голову была, а в остальном, хоть и со службы ушла, все одно – справная была, да на голову острая! Ни на миг, ни души своей чистотой, ни мысли яркой не упустила.
А вот Иван то наш сильно сдал и сдавать стал давно. Что с ним? Да поди разбери, сперва и рад был теплому чувству их, а потом как червь какой завелся. Хоть и ладен был Иван, да все ж изъян у него был, больно до страстей разных охотник, о чем так сразу и не скажешь по виду его. Ведь и стихи писал, и картины, и сумасшедший был … но видно жизнь его так сложилась, что страсти его выхода особо и не было. Сперва без отца рос в семье за старшего, потом от безденежья в трудах с малолетства, да в учебе. И было «развернулся» одно время, да не сложилось как-то, то все женщины не те, то чистоплюйство, а то и служба новая забрала совсем, так и стал наш Иван «скалой», а настоящий ли камень в той «скале»? А не вулкан ли в скале той притаился?
После женитьбы своей он и вовсе от всех утех молодецких отошел … тока служба да семья, семья да служба. Нет бы ему как все - угол отгородить какой сокровенный в жизни, али любаве какой отдаваться по случаю, все было б легче, да он правильным все быть хотел, держался все зарока своего, ну вот и додержался …
Совсем сорвало его в один момент, волком взвыл и в безумье впал. На Марью нашу и детишек смотрит и не видит их. Потерялся наш Иван, почитай не головой жить стал, а сердцем, что безудержной страсти какой затребовало! Взорвался «вулкан» не выдержал…
И может пламенем своим и пригрел кого в тот момент, да не о том в сказке этой. Ели и пригрел, если и было что, то явно ненадолго, да и пригрев сам себя только и опалил, так что долго тлел потом. Может если и разгорелся бы сильнее, все на места встало, а может и перевернулось вовсе все слезами да горем, кто знает. Может и лучше перевернуться бы всему было, да и быстрее на новые места встать, но не случилось, потому и не будем о том тут подробно говорить.
Хоть и не все знала Марья, да достаточно … Взволновалась Марья наша с такого изменения Иванова, но посчитала, что ничего не поделаешь, что все такое переживают, глядишь и он образумится, ведь жили ж раньше. Ну скулил он иногда, ну а кому легко? Просил ее, требовал чего, а как дать ему то чего нет у нее, да и не было никогда для него. Ведь люб он ей как скала каменная, но жара к скале разве можно ощутить? За скалой тока прятаться сподручно, да покорять ее - гордыню тешить, так-то …
Да и Ивану ли скулить? Марья то наша, который год как в заточении себя держит и службу бросила и утехи мирские. Детями малыми живет, над ними день и ночь трясется. А вокруг тоже соблазнов много и подруги, и на службу зовут, горы золотые обещают! Помнит она от чего ради семьи отказалась, а он что?! Мужик же, чай не слабее бабы!
А видать слабее, видать промахнулась она с ним, а может когда одной ногой в свободе, а другой в приходе – еще и тяжелей от себя спрятаться?
Вот и пришел Иван наш, чуть ли не слезами да молитвами прощенья просить, говорит, что не может так боле, что по-другому жить хочет и знает, что не выйдет так у них с Марьей, что не жили они и раньше так, а уж теперь и подавно не судьба. И что уйти он права не имеет, но и лукавить с ней не будет, уваженье имеет.
Сговорились Иван да Марья пожить да посмотреть, пока дети малые вырастут, а то глядишь - может и уляжется все и дружба с уваженьем их, смогут снова семейное счастье составить. Ведь говорили они себе с начала самого и в эту веру веровали, что любовь покойная может счастьем людям быть. Может возьмет она верх против желаний ярких, да страстей бесовских, а может страсти найдут они в чем другом.
Хотя по правде сказать, мало веры в исход такой, что у Марьи самой, что у Ивана …
***
Сказка вторая: "Сказ про Мастера и Бабу Ягу"
Жил был в земле далекой добрый молодец и на то искусный был он до дел разных, что в народе его Мастером прозвали. Жил себе поживал, горя не знал. Не один жил, жил с девицей прекрасной и детьми малолетними. Много лет жил, растил их, любил, от забот и невзгод оберегал в чем главную свою задачу в жизни видел. И вот какая напасть с ним приключилася, нагнали ветры темные тоску кручинушку. Не милы добру молодцу стали ни дом родной, ни земля своя. И что делать ему с этою тоской неведомой, как жить дальше? Совсем надо сказать потерял он себя.
И вот на ту беду в ту самую пору повстречалася ему не кто иная, а сама Баба-Яга! Ну не то чтобы "баба", да и не совсем "яга", молода, красива, умна, душа чистая, хотя и не без изъяну (ну не спроста же ее Бабой Ягой в нашей сказке нарекли). И вот Мастер наш так весь прям и расцвел рядом с Бабой Ягой этой! Прям духом воспрял, переродился и свет белый полюбил вновь и жизнь! Да так полюбил как отродясь не любил! Будто юнцом в один день сделался, заиграл мир красками дивными невидалыми, запел песни причудливые, запахами волшебными наполнился. Любовь случилася у него к этой Бабе Еге страстная, да такая что не в сказке сказать не пером описать, никогда до сели так он не любил пожалуй. Ну что тут скажешь, видать и Баб Ег тоже любить можно, чай тоже люди, хоть и странные, дремучие. Да и было за что любить ее, хоть и странная, но было в ней что-то такое, чего не в ком другом не сыщешь. Может и колдовство какое, а может душа настоящая, людскими недугами не испорченная и потому любить готовая, а может и твердость первобытная, глупая наивная, но твердость, ну да будет о том.
А вот чего дальше было! Скажем так - не простая оказалась ягодка наша Баба-Яга, ой не простая! Бывает такое с подобными персонажами. И не сказать, что прям развела запутала - не тот случай, скорей и себя и его развела и боле всех - саму себя запутала.
Вроде она и сама к Мастеру со все душой, полюбила его, как способна была так и полюбила, может и сильно для своей породы, может и по серьезному, но апосля, когда время появилось с отъездом Мастера до дома, поразмыслила, поприкинула и ... решила себе, что всеж таки не пара ей он! Уж больно тернист путь с ним для нее, да и не похож он на тех с кем живет она, без причуд он привычных, слишком живой, слишком "настоящий" ... Поняла она, что пеньки, да корешки болотные, да прочие еговы услады ближе ей будут, проще да сподручнее. Что и до Мастера она не одна была, вон Леший - всегда под боком ходил, да все ее Ягу уговаривал с ним накоротке сойтись. Что даже он пожалуй всяк лучше ей подходит, все проще с ним ей будет и спокойнее, чем с человеком пришлым. Привычнее в лесу родном жить, где все уголки знакомы, а так еще пришлось, не дай Бог, к людям перебираться, обживаться заново в месте незнакомом, чуждом. Да и где ж это видано, чтобы Бага Яга супротив природы своей "яговой" душу свою человеку открыла, да еще и в сердце свое поселила кого! Не бывать такому решила, ни ради своей любови, ни ради чужой какой!
В общем послала она его, Мастера нашего, ой далеко послала! Ну не сразу послала конечно, сперва помучив немного, помытарив. Ведь любовь то она приятна завсегда, сразу так и не откажешься. Сама уже и на болото вернулась и Лешака сызнова пригрела, а Мастера нашего все под рукой держала, авось пригодиться еще службу какую сослужить, али еще чего с лешаком не заладится. Но Мастер наш хоть и слаб сердцем-то стал, да с норовом - не стерпел такого обращения, да давай к бабке в сердцах - решай мол! Да тока решила она давно уже все и за себя и за него, так и сказала Мастеру - иди мол, иди горемычный дальше счастье свое искать, нет у меня ничего для тебя, окромя воспоминаний о былом и желания покоя.
Вот тогда то Мастера нашего и накрыло с новой силушкой! Да так что еще пуще прежнего. И не найти ему лекарства от хвори этой, что с удвоенной силой тепереча его мучает и покоя не дает, крутит, вертит и с ума сводит. И в дом свой как муж войти уже не может и к бабке пути уж нет боле. Один остался соколик наш непутевый, бродит и по полям солнечным и по болотам вязким, рыщит как пес, да как волк на луну воет. И нет покоя ему горемычному нигде. Да и разве ж покой он ищет, счастья ему подвай теперь, и не покойное счастье и тихое, а счастье с любовью и страстью сердечной, вон она как! А где ж такое сыскать? А и не сыскать нигде. Видать на роду ему написан другой удел.
Покручинился молодец, может год, может два, а может и месяцев пару. Да не в сроке дело, главное что силы нашел. Многих повидал, многих мудрых людей послушал, да может и не в том дело, что они говорили, а в том, что время оно сердце и душу лечит, а любовь людская она душу то согревает и не выжигает как страсть окаянная.
Образумился он со временем, посмотрел глазом чистым вокруг, колдовскими чарами не замутненным и смирился, с тем что не быть Бабе Еге Красной Девицей (не в этой сказке), а ему нет нужды с лесным людом ровняться, потому как у них свой удел, а у него свой. И то не гордыня его взыграла, то смирение. Понял он, что просто человеком быть куда вернее, чем за бабками по болотам скакать да нечистью разной голову дурманить. Нет пуще глупости, чем от добра беды искать, а от беды бедовой счастья небывалого, так и порешил он с болью своей сердечной.
Хоть и годами по ночам все являлась ему Ега, покоя долго не давала. Да и видал он ее частенько, когда в лес за хворостом ходил, и Лешака видал, того что любовью ее награжден был тепереча, с Лешаком вместе они то лес валили, то охотились, жизнь она отдыху не дает. Но силы Мастера нашего крепли и уже не трогали души его глубоко боле ни Ега, ни ее лесная жизнь.
А вот что до одиночества его душевного, тут все не так складно вышло. Семью свою сохранил он и себя сохранил от истязания, но счастья прежнего не видно пока, так и живет, все ждет чего-то. А в минуты грусти особой, нет нет, да и глянет на болото, нет нет, да и обманется тенью. Бывает вздрогнет весь, вперед было подастся, но нет! Не бывать тому чтобы в одну беду два раза войти. И уж коли и быть чему лукавому в жизни его, али дорогой какой иной пойти захочется, так впреть в попутчики не Ег выбирать будет, а тех кто до мирской жизни поболе способен, кто душу чистую человеческую ценит больше покоя, кто с места своего насиженного подняться сможет, кто в глаза человечьи не тока смотреть да любоваться может, но и отразиться не побоится!
На том и сказ наш кончим, ибо что дальше будет время покажет.
***
Сказка третья: "Сказ про Красну Девицу и Добра Молодца"
В далеком царстве государстве, жила Девица, красоты необыкновенной, души доброй, ума ладного! И жила она не одна, ну да не важно с кем она там жила, важно как - одиноко жила, как-то неприкаянно. И вот во цвет лет повстречался нашей девице Добрый Молодец, и собой хорош и души чистой, хоть и не без изъяну, молодость, что скажешь. И случилась у них не то чтобы сразу любовь, но дружба крепкая, не разлей вода. Ну чем не пара Добрый Молодец для Красной Девицы? Хорошо, легко, весело!
И все то у них было хорошо, и может со временем из дружбы их что и выросло, хоть и без огонька, зато по доброму. Но на ту беду, повадился в Царство Государство, где они жили, сам Кощей с наездами. Да не то чтобы как-то вдруг повадился, в общем-то он всегда был неподалеку, просто цепь, что держала его по рукам и ногам, ослабла с годами, вот он и распоясался, разгулялся ирод окаянный! Хоть и сам на цепи оставался, не свободен читай, но начал он, душегуб проклятый, нашу красавицу обхаживать, да к любви нежное сердце ее соблазнять.
И вот как-то незаметно для всех, добился таки ее, душеньки нашей. Выкрал сердце доброе ее, а мысли дурманом колдовским окутал. И стала она и счастлива и несчастна от доли такой, ну да куда же денешься от колдовства окаянного. Да и пол беды украл бы ее сердце, он еще чего удумал - свое сердце ей в охранение навязал, хитрый злодей! Видать это душу добрую девичью совсем подкупило.
Надо тут сказать, ради справедливости, что Кощей вовсе и не бессмертный был, хоть и пожил на свете, читай - знал цену душе человеческой. Был не лют да и не страшен вовсе, не глуп пожалуй, хоть и не безмерно богат, но мог жизнь девицы приукрасить, а вот цепи, куда от них, да и сердце черное, ой не постоянно! Ну да не о нем наш сказ. Хотя может и она нужна ему была не забавы ради, а хотел чего большего ... да ну хотел не хотел, а у Кощея по доброму едва ли вышло бы.
Ну и что получилось, была Красна Девица с Молодцом, раз и нет ее, вернее не то чтобы совсем нет, на глаза появляется, но душа и мысли ее все не тут, а то и правда пропала вовсе. Пошел бы Добрый Молодец девицу спасать конечно, тока что-то помешало, то ли ум молодой да слабый, а может не особо она ему тогда нужна была, кто знает. Пока девица сама рядом была, вроде ему и хорошо было, пока сама обхаживала да ублажала, а тут иди ищу ее, отвоевывай, попытался было, да быстро пыл свой растерял. В общем осталась девица с Кощеем один на один, в плену его чародейства!
Но тут чудо помогло, Кощею нашему по делам его отлучиться пришлось, да по таким делам, что не понятно вернется ли.
Как уехал он, так и ослабло колдовство его, как чары спали! И не мешкая решила наша Девица от него спасаться! И не в том дело что не мил был совсем, али плохо обошелся, но пара ли Красной девице такой супостат? Куда она с ним, да еще с его цепями да заботами (ох не проста она доля кощевой невесты, ой не завидна)! Вот и девица наша одумалась, и не страх то был судьбы нелегкой, а "правильное отношение к жизни".
Собралась она, ларец с сердцем кощеевым прихватила и бежать к своему дружку любому - Добро Молодцу. Прибежала, в ноги кинулась - мол прими ты меня Добрый Молодец, спаси душеньку ты мою и сердце мое, вот тебе я как есть - вся твоя! Смотрит на нее Молодец и диву дается - это на что же мне радость такая и что же это за спасение такое о котором просят? Ну не смекнул, прямо скажем не шибко смышленый был, ну да послушал он ее, поглядел, ну и согласился спасать, прям сразу так и занялся этим делом! Эх Добрый Молодец, не зря - молодец! Спас ловко и умело, а может и не шибко умело, да ну как мог так и спас, все грехи ее прошлые по ветру развеял. Способен он до спасения, когда что и нужно, так тока жизни радоваться, а радоваться и радовать он умел!
На ту пору Кощей всеж таки вернулся, а девицы то нет! Но тут с ним странность какая приключилась, как ослеп да подурнел, будто сам себя заколдовал чародей неумелый. Не сразу смекнул, что Красна Девица от чар его избавилась да побег учинила. Все ждал ее в замке своем каменном, думал куда отошла не на долго, ну а когда понял все, давай за ней! Да тока колдовство его - все пустое теперь, Девица вокруг пальца его легко обвела, да еще и пригрозила, что будет ее терпенье пытать, так сердце его все еще при ней! Такой характер воспитала, молодец!
Побесновался, погрозил изрядно, но отступил, страшно за сердце свое сделалось, да и понятно что не велико это счастье в невестах у Кощея ходить, любая сбежит. Пришел к ней и говорит - живи мол как хочешь, но сердце верни! Отдала добрая душа наша, но с умом, по частям отдавала, медленно! Измотала злодея он и успокоился, в дом свой вернулся, да цепи потуже затянул, чтобы до девиц боле желанья сердечного не иметь и как прежде стал почивать и делами своими кощеевыми заниматься.
Ну а наши то - любо дорого поглядеть! Зажила Красна Девица наша, счастливо с Добрым Молодцем, прям душа в душу, и любовь и веселье! И свобода полная, не то что в кощеевом то подземелье! Обрела она покой долгожданный.
Прошло время, время то оно конечно свое берет, то Добрый Молодец чего не то вытворит, а то и по простоте своей еще кем со стороны залюбуется, али чем заиграется шибко, ну да что уж тут. А Девица наша, все одно счастлива со своим счастьем добытым и по первому зову на все всегда ему согласная. Дружба дружбой, дело прошлое, но тут то уж почитай семья, да и сама давеча приблудилась, не звал никто - терпи! А терпеть то она умела, тем боле когда терпишь за ради счастья покойного, то за всегда приятно.
И все бы ничего и все по правильному вышло! И добро в сказке нашей победило и зло то наказано - на цепях жизнь свою доживает. Но вот диво какое бывает, ну редко конечно бывает, но бывает - сядет по вечер девица у оконца, глянет в даль куда-то, да призадумается - а если б не сбежала тогда?
Скажете - мысли то разные бывают, кто не без греха? Но вот в чем странность-то - глаза у нее уж больно печальные в такой момент делаются, так не ровен час и слеза по щеке скатится. Вот и думай - может позабыла чего, когда бежала то впопыхах, а может и не от того бежала? Но одно знаем верно, жизнь свою Девица держалась выбора прежнего и никогда с Кощеем боле не видали ее, а если и было что - слеза какая или грусть залетная, то не боле, что дань прошлому.
***
Сказка четвертая: "Сказ про Федота Стрельца и Девицу Мастерицу"
Жил был на свете Федот Стрелец
Молодой удалец!
Жил молодые годы ладно
И все у него было просто и складно
Ох он девиц любил!
Не одну за свои годы пригубил
Повзрослел да решил за ум браться
Года идут, куда уж тут деваться ...
И вот устроился Федот наш на царский двор стрельцом. Ну не то чтобы он в этом деле был мастер, но склонность имел да и жалованье на дворе хорошее. А покамест его уму разуму учили, время у него было много, а дела и не было совсем.
И жила на том дворе Девица Мастерица, что приглянулась ему среди прочих, как девица незамужняя, свободная и скромная (ну прям как отец ему завещал в невесты). Не сразу приглянулась, сперва попробовал к разным подступиться, но решил что эта милее прочих будет, хоть и не так ладна, но и прям скажем не уродина какая, озорна, весела! Сойдет для утех, коли делать на службе покамест нечего, а там и поглядим.
Да и сам он девицы приглянулся, больно хорош был, и завязалась у них дружба, дружба легкая, веселая! Со временем, мужик же, пожелал он прелестей ее получить, а хоть бы и через дружбу, ибо с утехами плотскими, дружба завсегда интереснее выходит. Но как раньше бывало с прочими, с ней не вышло, сразу то не далась. Ох задело его это, аж за живое, кровь молодая вскипела - как так, ему и отказать? И была бы кто ... Походил он репу почесал, вроде и не принцесса какая, ну и пошел дальше других радовать, но на нее всеж посматривает, зацепила видать таки.
Но тут уж ее черед пришел - внимание то где? Чай одиноко совсем одной то, у самой на сердце пустота, ну и давай тепереча она ему досаждать, то платочек обронит, то письмецо какое подкинет.
Ну думает он, ага! Готовая, брать можно! И было началось у них дело налаживаться, дружба чем другим прорастать, но вдруг ее как подменили! Слова говорит вроде прежние, но вновь на расстоянии держит. Ой как его гордость еще раз зацепило! А тут она как пропала куда, как украли его подружку прежнюю, вроде и поблизости, а вроде и нет ее. Совсем его это с толку сбило, не понимает ничего. И подумал он что тут али по серьезному как надо, али не получишь ничего, может в том дело? Призадумался, так как уж больно по серьезному не хочется, ну и пошел по добру по-здорову пока не заженили чего доброго или о любви его не попросили.
Тут надо по правде сказать наш Федот хоть и хорош, но не особо до рассуждений горазд, а сердце его хоть и доброе, и горячо до распутства да веселья, но тратиться он не любит. Вот и головой не смекнул и сердце не подсказало тогда, что дело не в нем было вовсе. Что соперник появился у желанья его Девицей обладать, потому перемены и случились. Ну да коли знали бы мы всё, так и жизнь не интересна была бы, пресна до переживаний сердечных.
Отошел в сторону наш горемычный на раздумья, не так уж Девица и люба была чтобы в огонь бросаться, не так сильно сердце тронула.
Но вдруг, как по-щучьему велению, переменилась она снова, сама к нему прибежала и в ноги бросилась, говорит - твоя, как хочешь, тока твоя! Вот те раз, думает, во дела! Неужто одумалась, да оценила? Потерять побоялась, да полюбила никак? Возьму, думает, пока готовая, а потом уже и видно будет, коли прогнется как мне надобно, так и сладим, а нет - получу что хотел, да дальше пойду. Так и вышло по его желанию, все и получил сразу, что хотел и даже больше - и свобода при нем и она кошкой нежной под руки подставляется, да в глаза заглядывает.
Прошло время, и вроде рад он радехонек, но чует он подвох в деле этом - глаза то девицы порой совсем пустыми делаются, хотя и на все согласная, да все ж не своя какая-то. Долго не обращал внимание на то, что ему до глаз ее холодных, когда тело молодое теплое и губы горячие, да норов озорной до беспутства податливый.
Но хоть и прост был Федот, но и он взволновался, особенно когда по вечерам девицу то находить перестал, а то и она умолкать не впопад стала, да грустнеть в момент не подходящий. Эх был бы помудрее да постарше, да не на тело молодое смотрел бы, а душой интересовался может и понял бы что, да что там, не его пока душа была.
А тут она возьми да и расскажи все сама, видать образумилась, да порядочность верх взяла, - спасаться к тебе пришла, говорит, от Колдуна Лютого. Хотя и нравишься ты мне, но на сердце камень, что Колдун этот чарами своими бесовскими посеял, да и не то что камень то, а камешек цены бросовой, но ты не думай о том, я сама управлюсь, ты только знай делай дело свое удалое, помогай мне о том не думать. Полюблю тебя со временем, себя знаю, а ты делай что хошь, все тебе прощу, главное меня прими и держи крепче!
Ну и славно, так и легче всем стало. И Федоту хорошо - подруга под рукой, а с другими делай чего хошь (рассказал даже всем как свезло, что ждут его по желанью его, а сам он свободный как был) и Девице спасенье, есть к кому прижаться ночью темной! И не то чтобы о Колдуне этом не вспоминал никто, ой как Федот наш хотел до него добраться, да меткость свою проверить, но не говорила о том Красна Девица.
И не вдомек Федоту было, что Колдун, на которого он злобу затаил, все время рядом был, да сам бесновался от бессилия своего колдовского супротив его, Федота самого очарования. Что был тот Колдун тем кто и к нему, Федоту, не раз добр был, выручал его и делом и советом, потому как даже такие супостаты могут добра желать тем кого полюбили, а Колдун этот видать крепко Девицу то полюбил, не спроста ее он одурманил. Да ну будет о том, по известным законам жанра сказочного ни с чем злой Колдун остался.
Ну да может и сам Федот разобрался бы в чем дело то, да на ту пору пришла ему пора на службу заступать, как тепереча жизнь повернется, не известно. Нужна ли Федоту теперь такая обуза, когда и дело при нем и жалованье повыше стало, да и не переоценила ль себя Красна Девица, что решила от камня в сердце избавиться беспутством озорным, да и камень ли это был? Ну да что о ней, женская душа отходчива, все перемелет, но вот будет ли счастье от такой "муки" для Федота нашего?
Одно успокаивает, что порешил он мудро - пока что надо получает, так и хорошо, а чего надобно посерьезнее будет, ни судьбы искушать ни Девицы держаться не станет, чуть что не по его интересу, пойдет еще кого поищет. Не так люба ему она, чтобы себя менять, не так хороша, хоть и интересна и удобно с ней, но сердце его к ней не тянется и трудиться чего путное строить с ней он не будет, не срок еще ему. Так и живет наш хлопец, так и радуется!
КОНЕЦ