Во время принцесс и героев,
Нетерпящих лести трагедий,
Когда мир не видел «плейбоя»,
Я знал одну странную леди.
Я знал ее поступь по храму,
Роскошные пряди волос.
Хотели тогда эту даму
И кучер, и лживый прохвост.
Она же была неземною,
Хотя, может, слишком земной.
Ее называли святою,
И звали ее сатаной.
А ей, боже правый, так чужды
Интимные мысли мужчин.
Она не слыхала о дружбе.
Она не боялась седин.
Той леди плевать на героев,
Не нужно смешных ей трагедий.
Ей место на глянце «плейбоя»…
Я знал эту странную леди.