Посёлок городского типа, пятьдесят третий год, январь.
В коричневой кубанке, заломленной на затылок,
В чёрном пальто с накладными плечами,
Я иду по мосткам за военного вида мужчиной.
Ветер крепчает, на нас надвигается тьма,
Тень удлиняется до половины лица,
Своды поленниц светятся из-за угла,
Мужчина поднимает воротник и поёживается.
Нежно скрипит мельхиоровый наст,
Снежный парад идёт.
Дети, пристенок, забора каркас,
Вслед за мужчиной я вписываюсь в поворот.
Каждая поленница – это набитый тайнами сундук,
Шаришь руками, вытягиваешь из темноты
Кованую гирьку или старинный утюг,
Горсть оловянных солдатиков или другие дары:
Жестяную коробку, полную боевых орденов,
Пожелтевшую от времени берестяную фотографию,
Пару тяжёлых для лодки моторной винтов,
Речь товарища Сталина на XIX съезде партии.
Мужчина останавливается, сутулит спину,
Достаёт осторожно, словно зверя из нор,
Пистолет, завёрнутый в мешковину,
Резко разворачивается и стреляет в упор.
Посёлок городского типа, пятьдесят третий год, январь.
Проезжают сани, белый настил дребезжит.
Я взлетаю, крылом задевая фонарь,
У поленницы парень в чёрном пальто лежит.