Низвержение
В небыль бескрайную ввергнут навеки,
Кто оживил для любви человека.
Будь прозорл;вей, мой юный герой,
Над Люцифера упавшей звездой.
1
(Плач)
Спины холмов озарил лунный луч.
«Где светоносный, где светоносный?»
Тусклые звезды взглянули из туч.
«Как теперь после? Будет ли «после»?»
Льется рекою испуганной жизнь;
Тени длиннее, дни все короче.
Солнце незримое рухнуло вниз.
Небо бессветное что нам пророчит?
Горных вершин потемнели снега,
Вихри в ветвях захлестнулись, завыли.
Сферы небесные свергли врага.
«Нет, мы любили! Мы не забыли!» -
Рвутся творения рьяной гурьбой. –
«Наш покровитель! Наш повелитель!»
Вт;рит со злобой небесный им вой:
«Сей небожитель есть грех, искуситель!»
Скорбь несмиримая дол объяла,
Но плачи стихли, горе застыло.
Песней негромкой земля завела:
«Княже небесный наш, в нас твоя сила…»
Он, беловласый, рассек горизонт,
Он, обескрыленный, местью омылся
Тех, кто назвал бездыханность красой.
«Он не разбился! Он не разбился!»
Бледный рассвет неуверенно лег,
Перст протянул к сиротливому морю.
«Кто же ты, этот неслыханный Бог,
Что мир обрек на смерканье и горе?»
Листья иссохшие ветер несет,
Волны тревожные рябью исходят.
Только один веселится народ:
Люди. Смеются, поют, хороводят…
Вздохи влажны от невысохших слез:
«Место ли свету в тьме гулкой колодца?»
Тварей тревожит застывший вопрос:
«Он ведь вернется? Он ведь вернется?!»
2
Разве для муки, хулы и навета
Создан ты был, о возлюбленный света?
И, не раскаявшись, ты в заточенье
Брошен навек и лишен утешенья.
Бездна разверзла объятья свои,
Черную пасть отворила враждебно.
Он, свежий ветер огня и любви,
Проклят стал каждою песней молебна.
Зорко следили за небом орлы:
Там не мелькнет ли их брат белокрылый?
Только у крыл его перья черны –
У;глем сыты, в глине темной могилы.
Лик нестареющий гордо несет
В грудь сотворенному искру вложивший.
Помнит исторгнутого ль небосвод,
В вечном бездвижии свято застывший?
Но засвистит оперенье в ветрах,
Сон свой бездонный и пропасть отринет.
Преодолевший падения страх,
Вечно свободный, темницу покинет.
Прах отряхнет он с одежды своей
И, незапятнанный, светлым восстанет.
И для своих он заблудших детей
Вновь светоносным, как прежде, вдруг станет.