Ротвейлер за забором выл
на позднюю прогулку.
Стволы теснились, как волхвы,
по сторонам проулка.
Клевали окна воробьи
в надежде обогреться.
Гоняли нянечки чаи
и плакали младенцы.
В приемной у бачка воды,
карболкою пропахшей,
шептались бабки и деды
и юные папаши.
В неустранимых сквозняках
пространство голосило,
свет тускло капал с потолка,
часы стояли, шли века,
отчётливые, как тоска
перед рожденьем сына.
январь 1975г.