После множества попыток объяснить сущность "зеркальности" перводов (в том числе и для себя самого), я решил написать вкратце, как я это вижу для себя. Конечно, одно дело - декларировать абстрактный манифест и совершенно другое - наполнить его реальным содержанием.
В надежде, что такой подход послужит созидательным целям и разбудит творческий подход, я привожу здесь свою статейку: http://stihi.ru/2011/10/09/3875
Идея зеркальных переводов была рождена чувством бессилия. Бессилия адекватно передать полноту образа исходного, оригинального стихотворения. Мало того, что языковые различия предполагают разный «набор инструментов» для перевода – различия в строении предложения, семантические, фонетические, смысловые нагрузки на разные части речи не допускают простого подстрочного перевода. Мало того, что даже разница в количестве слогов слов-аналогов создают проблему «прокрустова ложа». Кроме этого возникает не менее важная проблема с подтекстом, со вложенными, как матрешки – друг в друга – смыслами и аллегориями. В прозе эти задачи решать легче, а стихотворная форма довольно жестко структурирована и параметры этой структуры диктуют жесткие же ограничения. К тому же образность и метафоричность поэзии – ее несомненные достоинства – сильно усложняют задачу переводчика.
Вот, например: «Есть упоение в бою И грозной бездны на краю…». Если этот отрывок из повести или романа, да даже рассказа, то из предыдущего контекста мы понимаем ход событий, характер героя, обстоятельства и, таким образом, нам понятна подоплека чувств героя. А если эта пара строчек «запакована» в два - три катрена, где смысловая нагрузка делится еще на пару ключевых оборотов – как быть тогда? Ведь возникает неопределенность, ощущение недоговоренности, недопонятости, смысловой «туман». Что пугает автора больше – боязнь высоты или он боится того, что пропасть манит к себе искушением прыгнуть и в эту пропасть и во время полета испытать эйфорию полета и ни с чем несравнимую степень свободы, отрешение от всего сущего и бренного? И что в этой гремучей смеси превуалирует – чего этот человек боится больше – своего чувства страха или боязни поддаться искушению?
В физике и математике – точных (?) науках, как ни странно, тоже сплошь и рядом присутствует неопределенность. Попробуйте добиться от математика толкового объяснения об операциях в мнимой области. Да, мы пользуемся этим математическим аппаратом для решения вполне конкретных задач – расчета поведения и параметров электронных схем, расчетов глиссады траектории посадки летательных аппаратов и т.п. Мы пользуемся алгоритмами решения, зачастую не понимая, как они работают сами.
Еще один яркий пример – лента Мебиуса. По всем формальным признакам – это объект, имеющий только одну плоскость, а, следовательно, двумерный. Но существовать он может только в трехмерном пространстве, ибо как иначе тогда можно образовать обемную «8», формирующую только одну плоскость?
Или взять свет – чего, казалось бы, проще! Вот только в одних условиях он ведет себя как корпускулярный пучок, а в других – проявляет свою волновую структуру – интерференцию, например. На самом деле он гораздо сложнее, просто мы для себя упрощаем все, сводим к моделям, которые поддаются нашему пониманию.
Или давайте представим себе, что мы смотрим на огромный алмаз, любуясь переливами света и побежалостью цветов его граней. А ведь мастер, который гранил первоначальный самородок, должен был познать в куске необработанного самоцвета анизатропность свойств, постичь расположение граней, свойства кристаллической решетки под разными углами, иначе нельзя. Мы, любуясь драгоценным камнем, видим в нем красоту граней, а мастер – структуру объема, для него правильная огранка – это только следствие правильно понятой кристаллической решетки объема самородка.
Пройдя последовательно вышеизложенной цепочкой рассуждений, я пришел к выводу, что если уж нельзя адекватно передать сам «объем» оригинала, то, может быть, создание дополнительных граней – переводов поможет отобразить – постичь объемность, многомерность сущности смысла начального варианта? Такие переводы для себя я обозначил как «зеркальные» по аналогии с Зазеркальем Льюиса Кэррола – удивительной страной, где путались и смещались понятия верха и низа, сознания и подсознания, все понятия приоткрывали иную сущность, а вещи проявляли необычные качества. Аналогичные попытки в поэзии чепухи предпринимали многие авторы (и как раз многие из них – ученые, и чаще всего физики и математики – люди, способные видеть скрытую сущность вещей и явлений).
Короче, я решил попробовать писать альтернативные переводы. Абсурдно? Вызывающе? Парадоксально? Может быть. Судите сами.
С уважением, Максименко Олег.