ИСПОВЕДЬ О СЧАСТЬЕ XXV
ПРЫЖОК
Завтра… Завтра уже. Зима!
Вечер, девять часов, а уже- мрак. Сходил в баню, принес низенькую скамеечку
и поставил рядом с дверью в дом, под окнами веранды. Присел. Прохладно. Да и
мелкая изморось (или такой дождик?) не дает тепла…А может и не нужно? Какое
сейчас тепло? Закутаться в теплую курточку, капюшон на голову, присесть на ска-
меечку, согнувшись почти в колечко, вжаться в тепло своего тела, закутанного в
теплые одежды, и ждать…Ждать другого тепла- душевного, когда весь просто впи-
тываешь нежность и тепло этого холодного вечера. Во как! Нежность и тепло холод-
ного вечера! Грустишь, сожалея, что прозевал последние стаи улетающих гусей, лебе-
дей. Как их прощальный зов, крик, согревал бы мою душу когда в зимний вечер, ловя
губами падающий снег, сидя на той же скамеечке, ждал… Я ждал бы опять этого
невероятного тепла от родного завьюженного уголка …Деревенька моя, утопающая в
снегах, темная, в глухом лае собак одинокая почему-то …Каким чудом, каким волшеб-
ством ты согреваешь не только душу, но и тело мое на этой маленькой скамеечке,
сейчас- просто в холодный ноябрь с изморосью, а зимой – в снег и холод?! Как далеко
и много я вижу в кромешной темноте метрах в десяти от скамеечки! Так много дум
добрых, нежных и теплых! Все-таки теплых! Я слышу дыхание моего уснувшего
сада…Я слышу и чувствую жизнь моего дома…И сердце мое слышит стук сердец
моей дочери и жены в глубине дома…Легкий треск ветки в глубине сада. Кто там?
Птица? Может зверек какой, енот может…Дело не в этом. Дело в том, что, я то знаю,
этот треск слышит и мой дом. И он, чувствую, насторожился.
Много лет, как много лет я жил и не знал этого счастья- мой дом! Это не чувство
«моего», это чувство – Дома.
Тихонько встаю и вновь иду в баню, в воскресенье мы уехали, а вот уж и пятница и
вновь мы здесь, банька совсем остыла…Но запах!!! Запах, даже в холод – чУдный!
И знаю, что уже в восемь утра, молча постанывая от желания, хоть в выходной,
поспать, затоплю я это чудо- баню и с замираньем сердца буду ждать- когда, когда я,
наконец, взмахну двумя веничками- березовым и дубовым, и побежит по телу мурашка-
ми необыкновенное тепло …И запах, необыкновенный хлебный запах, смешанный с
ароматом березы и крепостью дуба вознесет меня…Удивительно, чуть-чуть пива, ну
просто может глоток, а баня наполнена божественным ароматом свежеиспеченного
хлеба! И дочка, карабкаясь на полок, переваливаясь через меня, уже потного, уткнется
в ухо своими, еще прохладными, губками и прошепчет: «Папочка, какой вкусный хлебу-
шек!». Воспоминания… И они – так греют, даже в этой, пока еще, холодной баньке…
Когда вышел из бани, невольно повернул в наш сосновый бор. А ведь лет 12-13 здесь
соснами и не пахло… А сейчас так много сосен и много уже высотой с дом, а то и вы-
ше…Счастливый слушаю шум ветра в наших соснах и думаю…Сколько ж дум этих-
разных, проносится в голове…А думы-то простые- может еще успеть сосенку посадить,
какой подарок дочке купить завтра, когда поеду в райцентр на рынок, что же доброе
жене сделать, чтобы засветилась на ее лице улыбка.
Вот так стою, вроде бы уже и замерз и знаешь, что из-за стола еще любимые не вста-
ли – ждут, но и здесь хочется еще, чуть-чуть, постоять, а может опять присесть на скаме-
ечку, позвать любимых своих и, обнявшись, побыть еще на улочке- нашей улочке…
Размечтался. А ветер дует уж с подвываньем. У нас часто сильные ветры. И ломаются
высоченные ивы и может огромный сук упасть. Что делать…Так вот все устроено…
Идешь в дом- в уют и покой…Здесь не дуют холодные ветра, не падают ог –
ромные ветви, здесь все устроено иначе- нежность и тихое счастье властвует в этом доме
и я, волей-неволей, становлюсь тих и спокоен и бешеный, иногда, нрав мой, покОрен,
вдруг, невозмутим и ласков…
Когда я, впервые, по молодости, шагнул в огромную пропасть и с замираньем сердца
вдруг заорал в восторге, когда , совсем не слыша улетающего самолета, вдруг повис на
стропах парашюта,, я на всю жизнь впитал в себя этот огромный мир, эту невероятную,
глубину и размах…И восторг…И, самое главное, я не боялся шагнуть…
Второй прыжок. Казалось никакая сила меня не заставит сделать этот шаг. И только
присутствие девчонок и дикая, невероятная гордость, стыд показаться трусом заставили
меня… И вновь- упоение! Это невероятное смешение страха, уже улетевшего вдаль,
вместе с самолетом. восторг от необыкновенной, прекрасной и глубокой красоты, которая
охватила тебя, заставляли глупо во всю глотку кричать безумно и счастливо…
И только второй прыжок позволяет тебе понять самого себя, только уже ясное осозна-
ние того, что ты делаешь позволяет тебе быть мужчиной, хотя бы для себя, рядом ведь
девчонки шагают в эту пропасть, хотя и не все, но шагают…
Вот и соедини это все: восторг, страх и стыд оказаться слабым , безумную красоту и
глубину мира, куда ты входишь, вот соедини это все…И многое, многое другое- доброе
и вечное. И все-таки, как ни крути, какое-то мужество свое. Пусть все это проживет в тебе,
приживется, станет тихим и незаметным…Но живым! Вот тогда и поймешь ты с каким
чувством я вхожу в наш дом. Я шагаю каждый раз в пропасть и отчаянно кричу от счастья,
но никто не слышит меня- кричу-то я молча. И только жена иногда молча прижмется к
моей груди, и слыщу я в унисон ее тихий ответ…
Счастье…Что это? Мне 56 лет. И думаю я: что такое счастье? Счастье, это когда дела-
ешь очередной шаг в свой дом, а там – семья твоя…Любимая!