Манила жизнь, как ель в сочельник бликами.
Шёл девяностый с маковками вровень.
Нас все в посёлке филипками кликали
За бабкины разваленные дровни.
Мы в них впрягались в полночи морозные
И ватными обнявшись рукавами,
По рельсовой дуге богатой звёздами,
Шли к чёрту на кулички за дровами.
Из-за излуки жёлтый палец выставив
Составный луч пронизывал нас светом,
И помянув по случаю нечистого,
Мы свой трофей знакомили с кюветом.
И в белый океан сигали с насыпи,
Вонзаясь в снег, как поплавки - по пояс,
И ты рывком валил меня, грабастая,
И машинист едва не гробил поезд.
Мелькали кадры окон электрических,
Ты целовал, а я от смеха прыскала,
И брезговали мы тогда приличьями
И прочими высокими изысками.
А после санный обелиск кренили в сторону
И по бурлачьи вытянув обратно,
Мы дров и снега поднимали поровну,
Ныряя в снежный омут многократно.
Звенела многовольтовая линия,
Глуша синкопу крайнего вагона.
И становилась мне фатою длинною
Безжизненная миля перегона.