К концу ноября, твоя зима спадет, словно мантия, мне на плечи.
Во мне ломается все понемногу: ногти, сердце, легкие, печень.
Температура и кашель, таблетки почему-то не лечат.
И подпись в конце: твой навечно. То есть, прости, на вечер.
И снова фрегаты садятся на мель, пламя спит в маяке
И снова душу мне режет память, но так немного теплей
Сонный город под утро накроет несмело рассветом заря
И если я опять улыбаюсь, то, наверно, все было не зря.
Возвращаюсь в мой самый любимый сон,
А время все точит свой старый ножик
Мой мир весь соткан из сотен твоих миров,
Не такой, но, признаю, похожий.
Фрегаты все так же садятся на мель,
Пускай в маяке и сияет пламя
У нас есть кисти, бумага и акварель
Стихи, шрамы и, странно, память