куклы из воска, вросшие в плоские рваные простыни контуром
спрос на них спал в этой промёрзшей до винтажных костей
искомой, надёжной стене.....
бензин вонзится в нас своими языками, сверкая поцелуем пламенным
освоенным как раз к началу периода копаний могил в компании
из безмятежных тварей, стойких. и это только способ стать блистательным
разрезом в области бесплатной вечности. ослепшей статикой оглядываясь
в сторону самих себя, наивно искалеченных и измельчённых в точки
что точно сочтут себя отнюдь не сточную канавой, но сточенными
лезвиями, плавно проникающими в канализацию просроченного рая
взятого в рассрочку росчерком в графе
"аффект заложенного под фундамент человека одиночества"
стробоскопы втоптаны в окопы и мы в них истекая потом молимся этим промозглым сотам
перед которыми изгвозданная бездна - содрана как кожа с беженцев из окон треснувших
краями деструктивности обледеневшими на гвозди ржавые, в кистях, подвешены
в кромешной пустоте и наготове целлофановые пакеты, которыми мы умертвим себя же где то
или себе подобных, для пробы, или для комфорта, ведь наш мобильный рай здесь столь удобен
его же наводнили бомбы. мы их проглотим, и подожжём себя для пущего эффекта, ведь важен
не сюжет, а только смертность, титрами идущая поверх нас.
нам не нужны лекарства
мы примем внутривенно сами иглы
самозабвенно
играя в придурь в кресле
инвалидном
карьерный рост в сфере бессилия - капризные контрасты между статикой и зимними
пейзажами криво косились на массивы криокамер, в которых святое трио распивало
будни, раскраивая жизни, капканы расставляя в пике крика саксофона - мы монотонны
пока обратное бездоказательно утоплено в бездонных лужах крови и слюны, в них мы
по прежнему раздавлены, разделены, ведь не были уведомлены в том, что после будет
только беспробудное иссохшееся чувство, будто мы размокли, хотя молили о пощаде
уголками глаз метаясь по углам и в этом наш талант, мы слишком многого и слишком долго
ждали, уже забыв об этом, вспомнив только в процессе опознания собственных трупов
безусловное повиновение
в тенденции гниения
в манере безысходности
истёкших по иссохшим стёклам сроков годности
крысы с корабля на бал с лопатами лишь за плечами, выклянчивая статику на чай у господа
пока мы не отчалим из этой ржавой гавани галантных дам и льда, что не расстает после
оазисом бескрайнего копания могил сырых, мы вмазаны гробами и в них лишь источаем
сладкий аромат гниения, это игра на выживание с опарышами в паре на шоу Опры
по мотивам истребляемых мгновенно точек с точностью до проволочных пальцев, мёртвых
и их фаланги стали флагманами в этих пятнах, ведь мы утопленники, с водой играющие в прятки.