Неестественный отбор:
газик врезался в забор.
В чистом поле выпал снег -
заблудился человек.
Этот спился, этот сдал,
тот от поезда отстал.
Через горе и беду
в одиночестве бреду.
30.1.97
***
Памяти Лошманова
Слава богу, не под забором,
слава богу, в своей постели
ты ушел.Над Амурским хором
тихо ангелы пролетели.
И роняли из крыльев перья
на баян твой, на душу живу,
на жену в слезах, на неверье,
на привычную страсть наживы.
Провожали тебя роскошно.
Обещали любить и помнить.
И простили - что невозможно.
Ты давно всех простил и понял.
6.2.97
***
К "Апрелю" Николая Савченко
Увлеку неожиданной лаской,
обернусь самым главным в судьбе.
Ты меня не узнаешь под маской,
а узнав, не поверишь себе.
Свет подснежника через метели,
потаенная радость в тиши.
...Сквозь лукавую нежность апреля
зарождение новой души.
15.2.97
***
Провожаем, провожаем, провожаем
близких сердцу до последнего предела.
Уплывают, улетают, уезжают
белым облаком по небу, сизым снегом.
Простирай - не простирай в бессилье руки,
краток век наш на земле и быстротечен.
На печали неминуемой разлуки
обрекли нас всех в минуты первой встречи.
Но когда у нас ночами,безутешных,
от отчаянья и горя едет крыша,
возвращаются друзья из тьмы кромешней,
нас прощают и ответствуют и слышат.
26.2.97
***
Осень - праздник листопада.
Из непознанных глубин
ввысь взмывают листья - радость,
весть: ты понят и любим.
Осень - общие крестины.
И в один окрашен тон
лист израильской осины
и канадский сладкий клен.
И на всех вселенских тропах
красоту свою губя,
раньше всех безродный тополь
отдает земле себя.
22.2.97
***
Лето - синим, осень - алым,
а зима - белым-бела.
Я не очень опоздала,
я под занавес пришла.
Было небо дымно-мглистым.
Но уверенно и в срок
мне усталые статисты
доиграли эпилог.
Выл злорадно ветер лютый,
так,что кругом голова.
И суфлер бесстыдно спутал
предпоследние слова.
22.2.97
***
А черемуха цвела
наизнос, навзрыд, дотла.
А с черемухой всегда
приходили холода.
После ягоды взялись.
А потом иссякла жизнь.
22.2.97
***
Друг к другу жмемся в поисках тепла.
Разбито сердце и душа на части.
"Я так тебя любил". - "Я так ждала".
Обнимемся, коллеги по несчастью.
И вот,отжив, отплакав, отлюбя,
в последнем беспощадном откровенье:
"Я не тебя любила, а себя".
"Я не тебя хотел, а воплощенья".
13.3.97
***
Залог удачливости - смелость.
Шагнуть за грань, за плоть, за край.
Ты все получишь, что хотелось.
Плати душой и выбирай.
Янтарной каплею в ладошке
сияет истина, свежа.
Себя отдав до дна, до крошки,
вновь возрождается душа.
13.3.97
***
Как сладко держаться на равных
сегодня, отныне, всегда.
Черемухи медом отравным
пронизаны те холода.
И падают, падают белым
на землю цветов лепестки.
На равных - в глаза твои смело,
на равных - касаться руки,
на равных - тягаться талантом,
на равных -пролиться дождем...
Но оба в любви дилетанты,
мы оба всегда о своем.
13.3.97
***
Ты , мое сокровище,
на блесну не ловишься.
Сазаном в кукан, фазаном в капкан
беляком в петлю,
в " я тебя люблю".
13.3.97
***
Мы оба по кромочке ходим.
Давно опустело гнездо.
Мы оба давно на свободе.
Мы смертно свободны.И что?
Скрываешься в умных бумагах.
Старательно делаешь вид.
Моя несмешная отвага -
по-женски укрыться в любви.
Я спряталась.Ты недопонял.
День прожит и жизнь прожита.
Протянем друг другу ладони,
откроем - а в них пустота.
13.3.97
***
"Мальчик мой!" - "Моя девочка!" Боже,
каждый каждому мать и отец.
От любовной до гибельной дрожи
трепетание слабых сердец.
Мы поймем за последним порогом,
приоткроется истины дверь:
мы бессмертны пред миром и богом.
Мальчик мой ты, пожалуйста, верь.
13.3.97
***
Правда - ночь без дна.
Полночь звезд полна.
А любовь придет -
не захочешь сна.
Серебро и тишь.
Шелестит камыш.
А последний грош
на луну похож.
13.3.97
***
Hе плачь, не бойся, не проси -
блатная истина Руси.
Булгаков, Воланд тут как тут:
будь гордой, сами принесут.
Hесут, несут который век...
Как на надгробьях тает снег,
как через все, чем ты жива,
блаженно всходит трын-трава.
Россия, сталинская Русь.
Уже не помню, но боюсь.
Пройдя последнюю межу,
уже пощады не прошу.
Лишь вера светится в ночи:
таи, скрывайся и молчи...
13.3.97
***
О левой и правой оппозиции
Ступеньки автобуса отъезжающего,
мать, провожаемая мной в вечность -
брезжат передо мной пока еще
наивной верою в человечность.
Вскочу на подножку, пока не поздно,
схвачусь в паденье за кромку савана.
Hа меня осыплются с неба звезды.
Где рука левая, где правая?
13.3.97
***
Завтра проснусь и начну все заново.
Вдруг окажется : ходить умею.
Если так, остальное планово -
руки крест накрест, камень на шею.
Очень просто: буль-буль и в форточку.
Пятый этаж, приземленье, финиш.
Встану с земли, отряхнусь на корточках.
Ты ведь меня и такую примешь?
13.3.97
***
От последней антенны осени
до незримой дрожи весны
ледяные снега и проседи
в волосах. И седые сны.
Как из холода, смерти, гибели
возрождается жизнь жива?
Ты не видел. И мы не видели.
А уже проросла трава.
13.3.97
***
В две тысячи семьдесят пятом,
а может и позже, году
к тебе, мой потомок крылатый,
я облаком синим зайду.
И к небу взовьется знакомо
смятенье воды и огня.
Мой дальний счастливый потомок,
три свечки поставь за меня.
13.3.97
***
Теплый вечер.Запах звезд.
Небо в зареве стрекоз.
Крылья трепетно нежны.
Осторожный свет луны.
Мягко светится трава.
И душа еще жива.
13.3.97.
***
Старость
Отдышаться и начать сначала.
Истина - как двигатель души -
вечная, но с привкусом металла.
Все дороги равно хороши.
Задержись на тихом перекрестке,
осознай, как плачет воробей.
И рукой беспомощной и жесткой
бабочку случайно не убей.
14.3.97.
***
Ты говоришь: не надо говорить.
Ты все, что понял, красками расскажешь.
А я могу лишь словом повторить
твои неповторимые пейзажи.
Людское постиженье красоты
в самой основе узко и не ново.
Я,может, дорасту до немоты.
Ты для себя еще откроешь слово.
14.3.97.
***
Перекресток - пыль и ветер.
Закоулок пуст и гулок.
Много есть на белом свете
мест для свадебных прогулок.
Под плетнем цветет крапива,
по плетню метнется кошка.
Ты со мною был счастливым?
Я с тобой была немножко.
14.3.97.
***
Такая древняя тоска.
Семь тысяч лет прошло. И ветер,
до нас летя через века,
на все вопросы не ответил.
А впрочем, что дает ответ?
Возможно, новую задачу.
Решенья нет. И счастья нет.
Но я не плачу, я не плачу.
14.3.97.
***
Вообрази себя другим.
Вообрази меня с другим.
Вообрази семь тысяч бед.
На все вопросы есть ответ.
А то, что было нам дано,
уже растрачено давно.
14.3.97.
***
Восемь пишем, два в уме.
Ночь Руси не знает мер.
Бездна, холод в животе,
наш Спаситель на кресте.
Первородный смертный грех.
Воскресение для всех?
Слишком щедро.
В никуда
отплывают поезда
и путем всея Земли
вдаль уходят корабли.
Про ковер про самолет
сочинил другой народ.
На земле ни там ни тут
нашей правды не поймут.
14.3.97.
***
Смерть подходит - скоро, скоро.
Жизнь глядит с немым укором:
ничего ты не постиг,
безнадежный ученик.
Приговор: недаровит.
Вечно жить,
как Вечный Жид.
14.3.97.
***
Диалог
1.
- Любой из нас во тьму уйдет,
когда придет пора.
Финал известен наперед.
Нечестная игра.
- Ты, прах из праха, взятый в круг,
безумьем опьянен,
коль смеешь видеть как игру
Божественный закон.
- Властитель, за моей спиной
создавший ад и рай,
меня создавший, ты со мной
по-честному играй!
2.
Боже правый, спутника пошли!
Неприглядна истина, а участь
ничего не зная, даром мучась,
не смогла подняться от земли.
Уплывают в море корабли.
Паруса души надуты ветром.
Ты же сам божественно и щедро
слал мне ветер, направлял рули.
Я твоя ладья, ничуть не боле,
маленькая стрелка, вектор боли,
целящийся в вечный монолит.
Мне в дорогу спутника пошли.
Бесконечно носим воду в сите.
Одухотвори мою обитель,
к истине направиться вели!
Боже правый, спутника пошли ...
3.
И ответит мне с неба Господь:
"Ты овца не из нашего стада,
нерадивая грешная плоть,
мне таких и задаром не надо.
Что ты просишь? Я все тебе дал.
Как умеешь по жизни скитайся.
На земле твоя ангел-звезда,
к ней иди, на нее и равняйся.
4.
Значит, рабство?
Вечные рабы.
Никогда не будем мы творцами.
Верим в карму, в приговор судьбы.
Мелкими остались мудрецами.
Ну уж нет!
Святейшего не тронь!
Мы пройдем сквозь пыль тысячелетий.
Ты же сам вложил в нас тот огонь,
что собой Вселенную осветит!
14.3.97.
***
Страсть из сердца, из глубин
воссияла как рубин.
Освящен был наш союз
пеньем двух усталых Муз.
Не особенно дружны,
не особенно нежны.
Не поладили они -
в прах распались наши дни.
14.3.97.
***
Портативный передатчик
для решенья сверхзадачи,
инструмент любви - душа.
Стрелки вечности спешат.
План судьбы начертан мелом.
Отлетает дух от тела.
Но божественный заказ
не исполнится без нас.
14.3.97.
***
Может всякому не понравится,
но для нас, не крестивших лбов,
жив Господь. Это наше равенство,
братство, истина и любовь.
14.3.97.
***
Сил до утра дожить уже не хватит.
И смерть - теперь ужасная не столь -
как медсестра проходит по палате
и милосердно утоляет боль.
18.3.97.
***
Попросят проще. Можно и попроще.
Полощет ветер листья в небе рощи
и отметает слабые долой.
Сметая в реку лиственную замять,
просеивая нашу жизнь и память.
Сам ветер - он не добрый и не злой.
Он просто есть. Он просто в небе ветер.
Не вестник бури, не тоска о лете
и не пророк намеченных торжеств.
Он просто мчит от края и до края.
Его мы сами одухотворяем
и пополняем пантеон божеств.
Возможно, объяснение убого.
Себе мы сами сочиняем Бога,
у каждого свой Бог и свой ответ.
Путь ветра для листа непознаваем.
Но лист, от ветки бурей отрываем,
не станет утверждать, что Бога нет.
18.3.97.
***
Как молитва доходит до цели?
Исполняется то, что хотели,
водопадом нежданных наград.
У компьютера вечного робко
мы наощупь жмем нужную кнопку,
иногда попадая впопад.
18.3.97.
***
Еще не стар, потаскан и слезлив,
учен и бит судьбою не однажды,
скрывая нескрываемую жажду,
из гордости он медлит пить, разлив.
"О, я философ!" Он твердит свое,
расхлябанным насквозь движимый чувством.
За рюмкой разговоры об искусстве
его влекут не меньше, чем питье.
Вновь атмосферой творческой согрет,
многоречив, торжественен и важен,
на молодых счастливых вернисажах
еще он свой, былой эпохи мэтр.
Но где вы,искры прежнего огня?
Он тонет сам в своих понятьях ложных,
к себе святое слово " я художник"
давно уже отчаясь применять.
22.7.97.
***
Пьем китайское виски
под ущербной луной.
До последнего близки,
из купели одной.
В звездных высях качала
нас одна колыбель.
Рвет концы и начала
псевдоштатовский хмель.
Но сквозь дым алкоголя
правда четко видна.
На ущербе, на боли
в небе всходит луна.
22.7.97
***
Влада бабочку ловила,
а бабуля отъезжала
в мир иной. Все это было
вечно, истинно и мало.
Не грибное вышло лето.
Были нежными пейзажи.
Жизнь сложилась, но об этом
ты словами не расскажешь.
21.8.97.
***
Говорят, что к смерти привыкают,
вечности доверясь. А пока
свет-река по жизни протекает,
и в реке танцуют облака.
Если жизнь - иллюзия и майя,
почему так горестно щемит
порожденье смертного ума и
слабой человеческой любви?
28.8.97.
***
В поисках истины
- Куда же ты? Над вечностью
дорога без перил.
Никто по ней с беспечностью
вприпляску не ходил.
Паяцем, дурнем, клоуном
загинешь без следа,
никем не прорисована
дорога у никуда.
- С припевкою ли, с сутрою -
я - мостик подвесной -
опорою для мудрого,
идущего за мной.
21.10.97.
***
И пойдет душа на последний круг.
Человек всегда одинок в миру.
Отречется мать, позабудет сын.
Миг - любовь мелькнет огоньком росы.
И последний друг отойдет, устав.
Накануне смерти душа пуста.
11.11.97.
***
Ни тепла, ни любви, ни истины -
как и не было на веку.
Лишь сентябрь багряными листьями
чуть подкрашивает тоску.
Чуть струится по жилам осени
лета бабьего влажный сок.
И друг к другу уже не бросит нас
зов зимы - поцелуй в висок.
11.11.97.
***
Поздним вечером, вечером выпал снег.
Землю стылую сжал в тисках.
Утомился, изверился человек.
И надежды на полглотка.
Но с зарею, как прежде , принес восход
избавленье от смертных пут.
И очнулся ты, и шагнул вперед.
Оглянулся: вишни цветут.
11.11.97.
***
Труба архангела сквозь тучи
прольется нежно и певуче
и встретит отклик в небе,там.
Расселись судьи по местам.
Все кресла заняты в партере.
Пора поговорить о вере.
И "мне отмщенье аз воздам".
зима 1997.
***
А.И.Вайсман
Мера ужаса и боли
не уместится и в слове.
Но поверх земной юдоли
мера правды и любови.
Что под небом Украины,
что в Сибири - крае ссылки -
иудейские осины
по дороге, по развилке.
Эти листья в форме сердца
устилают путь до храма.
Мы навек единоверцы,
вечно юная Нехама.
23.12.97.
***
Таланта знак - звезда во лбу.
За воплощенье нужно драться.
Но не хватает декораций,
чтобы сыграть свою судьбу.
Мы ищем слепо и бессильно.
Жизнь вариантами обильна.
И дар в трубу. и жизнь в трубу.
В трубу, в пыланье, искры в небо.
Ты был на свете, и ты не был.
От искр до звезд - судьбы провал.
Ты понапрасну рисковал.
Искра-звезда твоя погасла.
Ты жил трусливо, пресно, праздно.
Талант ты в землю закопал.
зима 1997.
***
В канун Рождества холода в миру
и давит на сердце тьма.
Hе вынесу тяжести и умру,
или сойду с ума.
Весь опыт накопленный - жалкий хлам,
богатства отдай врагу.
И смерть ухмыляется по углам:
ступай ко мне, помогу.
Слаба и бессмысленна наша плоть.
Погибель ее влечет.
...Пресветлую розу пошлет Господь
и дух от беды спасет.
23.12.97.
***
За травинку, за лозинку
За листок, за волосок
подтянуться - на тропинку.
Путь к спасенью недалек.
Мураши, лесная мелочь,
а стараются, ползя.
То, что в детстве не умелось,
то теперь никак нельзя.
Но протянется над бездной
прямо в небо - дерзок, крут
сумасшедший, бесполезный,
нескончаемый маршрут.
11.12.97г.
***
Струна души растянута, провисла,
фальшивит от касания - хоть плачь.
Жизнь ради жизни не имеет смысла,
ты сам себе и лекарь и палач.
Hикто из шедших не дошел до цели.
Вершины бесконечно далеки...
Hо что же ты раскисла , в самом деле?
Попробуй туже подтянуть колки.
11.12.97г.
***
Опять ко мне пришел во сне.
Спасибо, не ждала.
Тебе (во сне приснилось мне)
я сына родила.
От слез, от утренней зари
я родила, любя.
Я ликовала: посмотри,
глаза, как у тебя.
Твой подбородок, нос и рот,
но главное - глаза.
"Да он не плачет, он поет!" -
ты мне вор сне сказал.
И вифлеемская звезда
горела, словно кровь.
И утекала в никуда
бесплодная любовь.
1.12.97г.
***
Милый, за руку меня подержи.
Утекает прочь по капельке жизнь.
Ни удачи, ни побед, ни торжеств.
Руку на руку - естественный жест.
Так, безмолвное: я рядом, держись.
Утекает прочь пор капельке жизнь.
1.12.97г.
***
Милый, милый, милый...
Негасимый свет.
Я б тебя любила,
только силы нет.
К дьяволу ли, к богу -
равно нету сил.
Кто бы на дорогу
нас благословил?
1.12.97Г.
***
Ай, калина ли , липа ли
задыхалась в бреду.
Я из времени выпала,
я себя не найду.
Ай, счастливое времечко,
ай, по пояс хлеба!
Изначально из семечка
вырастает судьба.
И рябина кудрявая
к дубу ветками льнет.
А за нашей заставою
по колено осот.
1.12.97.
***
Извините, больше в куклы не играю.
Вы, маэстро, не пришли на первый акт.
Не хожу уже по пропасти, по краю.
Увертюра наша сыграна. Антракт.
Бархат занавеса пылен и неряшлив.
В ложе холод и обертки от конфет.
День сегодняшний - не то, что день вчерашний.
Извините, сколько нам сегодня лет?
1.12.97.
***
По ночам золотые искры
осыпались с лампы настольной.
Приходили черные кошки
и царапали очень больно.
И любовь расплывалась дымом,
и судьба расплывалась кровью,
и мечта проплавала мимо,
и стояла смерть наготове*
В этом призрачном зыбком свете,
в этом холоде беспощадном
тосковала душа о лете,
о тепле его, знойном, жадном.
Рападалась душа на части.
И метель за окошком пела.
...Кот был чистым, ангорской масти
и бесстыдно, бесстыдно белым.
1.12.97.
***
Девять муз врискачку - в круг!
С ними - вскачь! - вчерашний друг
прыгал, дергался, шнырял -
где он душу потерял?
Умолял меня вернуть
им утраченную суть.
Я б, конечно, отдала,
но не я ее взяла.
И копытом между глаз
нас обоих бил Пегас.
1.12.97.
***
Расправляла лепестки
незатейливой тоски.
Вышивала по канве
розы три, ромашки две,
рядом птицу соловья.
Не сложилась жизнь моя.
Нитки спутались в клубок.
Ты настолько ж одинок?
1.12.97,
***
Оле
Девочка собою хороша,
девочка похожа на весну.
Дремлет до поры ее душа,
вся у плоти ветренной в плену.
Кружевца, оборочки... Держись,
юноша, влюбленный в красоту.
Берегись, когда разбудит жизнь
к жизни твою нежную мечту.
И тогда - все, чем душа жива,
все, во что вложил ты душу сам, -
все она отправит (и права)
на подгузник будущим векам.
1.12.97.
***
Эта тропка не для слабых
меж границ добра и зла.
Я могла бы, я могла бы...
А чего бы я могла?
Что исполнилось - случилось.
Поздно верить в чудеса.
С неба выпала как милость
первозданная роса
и разверз родник в пустыне
для Агари Гавриил.
По дороге той и ныне
кто в надежде не ходил?
6,12.97.
***
Виновата ли я? Виновата.
Виновата во веки веков.
Как любимого, мужа и брата
я любила тебя глубоко.
Все по краю ходила, по кромке,
спотыкаясь о плети плюща.
И фальшивил мой голос негромкий,
и надежду навек обещал.
А луна наша тучей закрылась,
чтоб на землю не выпало зло.
Не сложилось у нас, не сложилось.
И сложиться вовек не могло.
6.12.97.
***
Из Сиэтла позвонили: алло!
С Новым годом передали привет.
Было время, жизнь была как стекло,
а теперь чего уж нет, того нет.
Было время, а теперь истекло.
Было счастье, да боялись принять.
И хрустело под ногами стекло,
и стекала по щекам благодать.
Было время, да к чему вспоминать.
И болело и цвело как ожог.
Все ушло куда-то в кузькину мать.
И не тает на ладонях снежок.
1.1.98.
***
Что ты выгадал - задумайся сам.
На Руси всегда да мед по усам.
По губам лишь посладит, потечет.
Мед-то за морем - до капельки в рот.
И телушка дешева, хороша.
Да цена у перевоза - душа.
24.2.98.
***
Ты вернешься, куда ты денешься,
из Америк и из Канад.
В небесах неразменной денежкой
завитинская (блин!) луна.
Манит грязь наша непролазная,
наши нищие города.
Мы с тобою еще отпразднуем
возвращенье твое сюда.
17.3.98.
***
Сказать: не бойся! Полноте, боюсь.
По этим листьям, навсегда опавшим,
неслышным шагом прошагает грусть.
И вам не страшно? Мне безмерно страшно.
Детей рожаем в муках и крови,
свидания короче, чем разлуки.
А что нам остается от любви?
Бессмертье наше - дети или внуки.
1.1.98.
***
Мы до старости дети, все надо руками потрогать.
Нету лика у Бога и облика нет у души.
В бесконечность ведя - невещественна наша дорога,
и по ней проходя никуда нам не надо спешить.
24.2.98.
***
Все удачи мои во мне
начинались со слова "не".
Не люблю, не хочу, не жду.
Так обманывала беду.
Но судьба -то была умней,
коренилась судьба во мне.
А когда я судьбе сдалась,
надо мной посмеялась всласть.
24.2.98.
***
Грядущего счастья предтечи
мелькали средь лютой зимы.
И все намекали на встречу,
которой не чаяли мы.
Весна невзначай напевала
беспечный и юный мотив.
И жизнь начиналась сначала,
хотим ли того, не спросив.
Апреля веселые тайны
звенели- ясны и чисты.
И в каждом прохожем случайном
мне явственно виделся ты.
7.4.98.
***
Сколько зим тому, сколько лет.
Та любовь была пустоцвет.
Разум застила беленой,
а потом прошла стороной.
Сумасшедшая злая страсть
надо мной потеряла власть.
Все уладилось, все прошло.
Сохранилось в душе тепло.
Из былого, сквозь толщу лет
тихо-тихо струится свет.
10.4.98.
***
Километры от бессонниц до бессонниц.
Сердце бьется тяжело и неустанно.
Чем сильней гудит тоска, тем непреклонней
бьет тайфун в тугие скулы океана
То-то волны разгулялись свыше меры -
это я тебя сквозь полночь окликаю.
Молча встанут на пороге Кордильеры
и тоску мою к тебе не допускают.
Оттого что мне ночами одиноко
в срок - зимою - задувают беспощадно
к вам на Запад ветры с Дальнего Востока
и весною возвращаются обратно.
1.10. 98.
***
Жизнь кончена, но тянется еще.
Туманно небо, пасмурно и мглисто.
на сцене чайльд-горольдовым плащом
уныло машут вялые статисты.
Пытаемся друг другу подыграть,
мечась по сцене вместе или розно.
А всем взмолиться следует, пора,
чтоб занавес упал не слишком поздно.
18.10.98.
***
А тебе-то как там, в Америке?
Так же горько , как нам в глуши?
Так же давят враги-соперники?
Позвони или напиши.
Обещаем тебе, мы выстоим.
В ресторанах и кабаках
мы сыграем светло, неистово,
не взирая на дрожь в руках,
ту, непропитую мелодию -
наркоманам и алкашам,
жалким детям несчастной Родины.
Отзовется душе душа.
18.10.98.
***
Притвориться спящим, притвориться,
что иссякли зрение и слух.
Не слыхать, как кличет где-то птица.
Что за птица? Господи, петух!
И вульгарно, радостно и живо
пусть петух споет : кукареку!
Жизни неистраченной порывы
поразгонят мелкую тоску.
Пусть споет - задорно и красиво,
предвещая радостный рассвет.
Дети вымирающей России
пения его не слышат, нет.
18.10.98.
***
Учусь стареть. Не слишком-то выходит.
Сдвигает прочь с обочин молодежь.
Но встать и крикнуть при честном народе:
я жив еще! Я молод! Это ложь,
что я иссяк, измучен, исписался.
О, я еще могу! А что могу?
Последнюю строку ненужных стансов
недописать на тающем снегу.
18.10.98.
***
А это надо? Хоть кому-то надо -
рассказывать о том, как брезжит жизнь,
сходя на нет. И завтрашняя радость
на языке чужом лепечет:"Плиз"...
Мы Родину продали по-дешевке,
не торговались - не про нашу масть.
И вот теперь - метисы, полукровки,
мы рассуждаем, как бы не пропасть
с отчизной вместе ? Выживем, пожалуй,
ведь очень нужно : внуки, сыновья
и весь наш род. Еще не все пропало...
В агонии Россия - боль моя.
18.10.98.
***
Почему же, можно и начать
все сначала - Швеция, Канада...
Кто сказал, что Родина - нам мать?
Мачеха!
Танцуем до упада.
Hелегко разворовать леса
и озера, также реки, горы.
Это чьи там реют паруса?
Пращуров?
Танцуем до упора.
И - под клекот, лязганье и свист -
мы - вприпрыжку пляшем, резво, споро.
Это кто так верил в коммунизм?
Всем привет!
Стреляем до упора.
18.10.98.
***
Артисты не при чем. Они извечно нищи.
Изношенный костюм да рваный балаган.
России не впервой брести по пепелищу,
Показывая всем изорванный карман.
Мы клоуны. Алле! Танцуем на манеже
зевакам напоказ. Парам-парам- парам!
А где-то лист ветлы
очнется юный, свежий,
и тихо шлет привет непознанным мирам.
18.10.98.
***
От унижения устав,
еще надеясь
(когда-то выбитый сустав
болит сильнее),
ползем на корточках (увы!)
к святому храму.
(А нам запеть, а нам завыть
про нашу драму).
Ползем - о милости просить
(а это надо ?),
пусть воцарится на Руси
святая радость.
И ты умрешь, и я умру ...
В ответ - простое:
а может, брать тебя в игру
совсем не стоит?
18.10. 98.
***
Они смотрят на меня, Боже!
И меня хотели б сделать примером.
Я не лучше никого, не дороже,
и отчаянна моя вера.
Пробираюсь по жнивью - больно.
Бос, стерня впивается в кожу...
Завещал ты нам жить Любовью.
Не умею я любить, Боже.
Ты оставил нас в миру нищих,
сиротой меня в миру оставил.
Жажду Богу, не найду пищи,
я, апостол Твой , святой Павел.
18.10.98.
***
В машине места не нашлось.
По листопаду
бреду пешком. Обида, злость,
печаль, досада.
Опять на празднике судьбы
мне места нету.
Но так и подобает быть
и жить поэту:
вовне, меж строчек, на полях,
неуловимо.
Но целит равнодушный взгляд
насквозь и мимо,
навзлет, навылет,наповал
разит и ранит.
Печален путь. Закат кровав.
Теснит дыханье.
18.10.98.
***
Правда оборачивалась ложью,
над добром торжествовало зло.
Я одна брела по бездорожью
старчески, упрямо, тяжело.
И тогда - приятельски-семейно,
через смерть и пепел на ветру
подмигнут хитро бессмертный Гейне
из постели, из "матраценгруфт".
две строфы стихов - такая малость,
а печали смыло, как волной.
И в ответ я тоже рассмеялась
над собой, над миром, над бедой.
19.10.98.
***
Осень, пошли мне ясности -
четкости чертежей.
Дай мне ( плевать на частности)
искренности твоей.
Веток твоих безлиственных
в небо стремленье - сметь!
Листьев твоих бесчисленных
не допусти жалеть.
19.10.98.
***
Самое главное в мире - сентябрь.
Таинство листьев, до срока опавших.
Шепот дождей, ни на что намекавших,
луж твоих чистых бегущая рябь.
Самое главное в мире - апрель.
Почек созревших божественный запах,
поступь весны на пружинистых лапах,
пестрых и жадных лучей канитель.
Самое главное в мире - конец.
Самое главное в мире - начало.
А в середине я вечно скучала.
Крайности, крайности - пир для сердец.
19.10.98.
***
Я якобы поэт. Ты якобы художник.
Он как бы композитор. Ей-же-ей,
мы в этот мир пришли неосторожно,
и все ошиблись в выборе ролей.
Я не поэт, ты вовсе не художник,
тот не артист, а тот не музыкант.
Мы спутали случайно правду с ложью,
не распознали собственный талант.
Ты - полотер. Он - столяр. Я - кухарка.
А барабанщик - прислуга за все.
Художник на почтамте клеит марки,
а композитор козочек пасет.
19.10. 98.
***
Можно иметь светлую голову.
золотые руки или стальную задницу -
в каждом из вариантов
есть шанс достигнуть успеха.
Но если и в этом случае
у вас ничего не ладится,
лучше вам спиться начисто
или к чертям уехать
посудомойкой, дворником
в какую-нибудь Австралию,
ассенизатором в Мексику -
прекраснейшая страна.
И доля совсем не хилая
всю жизнь убирать фекалии.
Чужое говно заманчивей
отечественного говна.
19.10.98.
***
Ветер горек, ветер лют.
Во печали, во хмелю
ищем истину в вине.
Ты на дне? И я на дне.
В нашей долбаной стране
ни на что законов нет.
Привет!
А березки? Ив печаль?
Неужели их не жаль?
Вот чернобыльский грибок
нашей детке на зубок.
Вот баран, лишенный шкур
с космодрома Байконур
Догорел бикфордов шнур.
Аллюр!
19.10.98
***
Все больше яду - менее елея.
Ползем от юбилея к юбилею.
И чаще лжем. И чаще предаем.
Все уже, все теснее окоем,
все ниже горизонт. Помилуй, Боже,
еще ползет мурашками по коже
исконный страх - любимых не предать.
Уже нам не дается благодать.
Но Божий страх присутствует всечасно.
В себя уже заглядывать опасно:
наш лик снаружи лучше, чем внутри.
О, отвернись, не думай, не смотри,
не замечай тягучий запах тленья...
А для кого-то старость - просветленье
и к небу ясный непреклонный путь.
... Не жалуйся, не думай, позабудь.
4.11,98.
***
Так водится, что я за все в ответе:
за то, что в мире голодают дети,
что где-то умирают старики,
за то, что тянет холодом с реки.
Все от того, что я Твое подобье -
в ответе я за сирое надгробье
и чей-то прохудившийся уют.
За то, что было там и было тут.
Во мне, мерцая, тлеет искра Божья.
Я наугад бреду по бездорожью
и возвращаю старые долги
не прежним кредиторам, а другим.
А им, другим, все блага - с неба манна.
Они еще не ведают обмана
и дар Твой, Боже, честно отдают.
Но я - звено в Твоей цепи - зачем я тут?
4.11.98.
***
А у нас на реке моторки.
Очень редко увидишь парус.
Было сладко, а стало горько.
Было - молодость, стало - старость.
Говорят мне: еще не вечер.
Говорят мне: еще не поздно.
Каждый двор наш крестом помечен.
Поосыпались с неба звезды.
Перекресток: темно и жутко.
Кол осиновый вбей по комель
в том мучительном промежутке,
где душа обмерла в истоме.
4.11.98.
***
Я любовь твою не убивала.
Даже мысль о том не приходила.
Зло в душе мелькнуло и пропало.
Неужели в нем такая сила,
чтобы зло оформилось в деянье?
Людям власть такая недоступна.
Но - терзает, мучает и ранит.
И пятном просвечивает трупным.
4.11.98.
***
Закон возмездия -наука.
Но мы постичь ее не в силах.
Сама летит стрела из лука?
Я не хотела, не просила
другому зла. Но вышло - жутко.
А истина пришла и стала
собой, не сверившись с рассудком.
4.11.98.
***
Коснется души аромат хризантем -
ноябрьского снега волнующий запах.
Привет из минувшего, весточка к тем,
кто в небо ушел в черных лентах из крапа.
За пазухой прячу от снега цветы.
В автобусе тряска, и холод, и мука.
Над всем этом бредом мне видишься ты -
мое незабвение, страсть и разлука.
Ужели не встретимся? Право, смешно
в бессмертии плакать о смертном апреле.
Из вечности лютой проявится дно
той чаши, что в жизни допить не успели...
28.11.98.
***
Ты истина моя? На дне колодца
звезда - давно погасшая - видна.
Все потворится. И еще придется
в святую воду пальцы окунать.
Я женщина. Греховна изначально.
Блаженство, страсть, сомнение и зло.
И вот плывет торжественно-печально
над всей Европой колокольный звон.
Нас не спросили, ибо это БЫЛО.
Без нас случилось - будет и при нас.
Я так тебя любила - все забыла...
Потомкам в назидание рассказ.
28.11.98.
***
Чудесный день - забава и судьба.
Букет цветов и плитка шоколада.
Письмо любви - но от кого не надо
и треск патриотических рубах.
Пора, пожалуй, с вилами к Кремлю.
Кошель мой пуст - в нем денег нет на вилы.
Люблю того, кого всегда любила.
И я останусь с тем, кого люблю.
28.11.98.
***
Никакого волшебства.
Просто ель. на ветке шарик.
Жалкий сморщенный фонарик.
Ты не жив. И я мертва.
Мы проспали Новый год.
растрачены впустую
восклицанья, поцелуи.
мед любви и счастья мед.
Лучше утром не глядеть
на оплавленные свечи.
Сотни лет до-после встречи.
Не успели. Не успеть...
18.1.99.
***
Опустись, кленовый лист,
на ладошку - пятипалый!
Здравствуй, я тебя искала.
Повстречались. Дождались.
Хочешь, руку мне пожми.
Мы с тобой родня от века.
Хочешь, станешь человеком,
Будешь жить среди людьми...
***
Полувесна, полузима.
Я с детства не любила март.
захлестывало разум.
На жухлых травах иней сед.
И проявлялся темный след
на всех дорогах сразу.
Тянуло к мелу и углю.
Я говорила: я люблю.
Ты говорил: не надо.
Оставим глупую игру.
Я говорила: я умру.
Ты говорил: не надо.
Весны последнюю метель
я воплощала в акварель,
любви своей примету.
Потом и лето отцвело.
И жизнь прошла, и все прошло.
Да полно, было ль это?
Упало яблоко в траву.
Я умерла, а все живу.
И все что было - было.
И всякий август, всякий март
поет в душе моей азарт:
люблю! люблю! ...любила?
1 апреля 99г.