Повод к разговору. Из переписки с друзьями

Вик Лови Тор
Поводом к разговору послужил, как всегда, немудрёный стишок мой.

Непосредственно, очень по-детски,
Интеллигент на диване
Мечтает о жизни по-шведски,
Сжимая фигу в кармане.

Эта сжатая фига
Ему дорога, как память,
Неизданная им книга
Неподнятое им знамя.

Она ему всё на свете -
И альтер эго, и кредо,
Нерождённые дети
И непознанный вкус победы...

*
"Привет, дружок мой милый!

Спасибо тебе! Прими и мои поздравления с рождением Пушкина. Кстати, и стишок мой мерзопакостный написался в связи с этой датой. Слушаю разговоры - аж тошнит: про ядовитые огурцы, про турбоссов, опившихся метанолом, про взорванные арсеналы, про воровство генералов, чиновников, министров и прочих. А вот о Пушкине поговорить никому недосуг. Но людей, считающих себя интеллигентами - как грязи! Дивизии, армии Васисуалиев Лоханкиных, начиная с Михалкова и кончая... Нет, конца я не вижу. Я злюсь и вспоминаю одного помощника присяжного поверенного, сказавшего: "Интеллигенция не мозг нации, а говно!". А как вспомню его, так чувствую трупный запах и начинает меня ещё сильнее тошнить. А ты говоришь - земные радости...

Миленькая, ты не сердись на меня, дружочек, ладно? Я становлюсь старым, сварливым мизантропом, согнутым и глядящим на мир одним глазом..."

*

- "Мой друг,  здесь задумалась я о природе "фиги" как обьекта. Не кажется ли Вам странным - составляют фигу ТРИ пальца- что совпадает с количеством букв одного очень близкого по узко-смыслонаправленному употреблению слова ... "


- "Ах, душа моя, как хорошо ты попала в тему...
Оно, конечно, изначально "фиг" то самое и означал. Но. Россия наша - больше, чем страна, она давно уже страна-символ. И многое в ней тоже больше номинала. Поэт в ней больше, чем поэт, а жопа воспринимается, только если она "полная" и выше. Вот и "фиг" стал символом, значащим гораздо больше просто мужского детородного органа. Он приобрёл какое-то аж космогоническое звучание!
Как-то раз присутствовал я на международной пьянке, и после седьмой зашла речь о загадочности русской души. И все пытались объяснить нашему австрийскому другу суть её загадочности. А он всё никак и никак. Попытался это сделать и я. Спрашиваю: "Вольфганг, ты знаешь, что означает выпрямленный средний палец?"
"О, я, я!" - говорит. Объясняю дальше: "А в России то же самое показывают вот так", - я положил левую руку на сгиб правой, согнул её и сжал кулак. "Понял?" "О, я, я, колоссаль!"

Согласись, что это уже совсем другой символ, символ-колоссаль..."