Сучонко выпал проливным дождем.
Крестились поперечные по вере.
Кто бутылем, кто порванным крылом,
– Штормило на простуженной галере.
Сучонко в корень зрил и был речист.
Ах, как его язык отъесть хотела!
Он только с попки был слегка мясист,
Но плечи! шея!.. – Сдохнуть, что за тело!
Сучонко били все, кому не лень,
Из всех щелей лилась Эвтерпы тина.
И что закусят гадом – ясен пень:
Уж тикала замедленная мина.
– Сучонко! из-за пазухи божок,
Давай сбежим к чертям из этой стужи!
Туда, где пяткой давят виноград
И пьют вино с листа небесной лужи.
Пойдем цыганить на большой майдан,
Сиюминутно жить, поправ приличия,
Сожжем лимит ночей, что Богом дан,
Используем по полной два отличия!
Молчит и улыбается подлец.
– Старей в своих бойцах, моя девчонка.
Кумир твой, дура, – вовсе не самец!
Любовь иную знает гер Сучонко.