Мы словно обезумели...
Но ты —
тот, кто выносит город из-под света
в укрытие —
не любишь тесноты.
Нам так легко закрыть глаза на это,
но ты не оставляешь нас в живых,
своих осведомителей печальных,
разбросанных в просторах мировых
по лабиринтам залов игровых
в каких-то комбинациях случайных.
Ты говоришь неведомо кому,
что были донесения неверны,
что в городе, очищенном от скверны,
тебе хотелось выжить одному.
Мы словно обезумели,
но ты…
Так любишь нас!
Не любишь тесноты.