А. Рублеву
Под тяжестью раздумий странных
Я в Храм взволнованно вхожу,
И фрески Грека Феофана
Туманным взором обвожу.
А за спиной, под черной рясой,
Монах задумчиво глядит,
Небесной сини взором ясным
Лик светлой радостью горит.
И чистотой, и вдохновеньем,
Что, чтя, веками бережем,
Его талантом и терпеньем
Хранимых, в имени чужом.
Монах - под именем Андрея,
Рожденья даты - не найти,
В холодной келье руки грея,
Сумел бессмертье обрести.
Сосредоточенность и воля,
Где нравственность, как лик Христа.
Нам потеряться не позволит
Икон Рублевских чистота:
«Звенигородский чин» и фрески,
Иконостасы, купола,
И «Троица» священным блеском
Россию к подвигу звала.
И шли на поле Куликово
За единение Руси,
Сорвав ордынские оковы
Свободу истины вкусив,
За мир, за люд, за Русь святую
Что в Храмах росписью легли,
За кисть Рублева, боль живую,
Что в русском сердце сберегли!
Среди веков, в людском потоке,
Сквозь созиданье и разлом,
На генном уровне высоком
Хранится память о былом.