Утихнет гвалт, пригасят свет,
на сцену выйдет поломойка
и шваброй тоненькой и бойкой
сведёт бессмыслицу на нет.
По новой росписи следов
пройдётся влагой и терпеньем,
без счёту преклонив колени,
пролив пресветлых сто потов.
Ей с виду сирой и убогой,
лишь ей, и больше никому
дано отмаливать пред Богом
гордыни тяжкую вину.