Десять лет без права переписки.
Я молчу. А мне бы волком выть.
Убивает плоть мороз сибирский.
До свободы вряд ли мне дожить...
Весело стране - парады, планы,
коммунизм маячит впереди...
Ох, и заживут в нём уркаганы!
Остальные - Господи, прости.
Этим экспромтом я откликнулась на стихотворение Владимира Финогенова
около двух лет назад. Ссылка на него приведена в нижней части страницы.
В предыдущей части я рассказала о судьбе М-ва.
Число репрессированных жителей Ташкента мне неизвестно. Сколько погибло, сколько выжило – не знаю.
Но люди возвращались. А те, кто "стучали" на них и истязали, выбивая показания, сделали карьеру и жили припеваючи.
В т. ч. и особо жестокий следователь, избивавший до полусмерти не одного "врага".
И вот что я хочу рассказать о нём…
Одна из маминых подруг, звали её Роза, пошла как-то в баню. Мылась она обычно не в общем отделении, а в "номере". На этот раз ждать пришлось слишком долго. Не выдержав, Роза позвала банщика, чтоб тот проверил, в чём дело - уснул что ли спьяну там кто-то или, может, плохо ему, а если всё в порядке, то совесть же надо иметь, заставляя других столько ждать!
Банщик взял запасной ключ, открыл - а там... мужчина висит.
И Роза узнала его - покойник как раз и был тот следователь.
Жил он недалеко от бани и тоже любил этот номер.
Знать бы ему т о г д а, что кто-то, кому он калечил плоть, душу и жизнь, выбивая признание в вине, когда-нибудь вернётся... Да не один...
И что эти люди, а также близкие погибших будут ходить к его дому, выплёскивая ненависть и боль, чтоб как-то можно было жить дальше...
Похороны были скромные. За гробом толпа не шла. Добрых слов не было. Вместо них жена и дети слышали от собравшихся и оставшихся у дома людей: "Собаке собачья смерть..."
~~~
Роберт Конквест в своей книге «Большой террор: сталинские чистки 30-х годов» оценил число жертв в 1937—1938гг. Согласно его данным за эти два года арестовано от 7 до 8 миллионов человек; расстреляно «тройками НКВД» от 1 до 1.5 миллионов; умерло или расстреляно в концлагерях около 2 миллионов; численность заключённых на конец 1938г. (включая 5 миллионов на конец 1936-го) — около 8 миллионов человек. Большая часть получивших «10 лет без права переписки» расстреляна.
Книга есть в интернете.
Личный архив А.Н. Яковлева "СТАЛИНСКИЙ ПЛАН ПО УНИЧТОЖЕНИЮ НАРОДА":
Большой террор в художественной литературе:
--------------------------------------------------------
- Анна Ахматова, "Реквием" *
- Булат Окуджава, "Убили моего отца", "Письмо маме" **;
- Владимир Финогенов (страница с ником Volchar), "Без права переписки..." ***
- Лидия Чуковская, "Софья Петровна" ****
- Олег Митяев, "Солнечное затмение" *****
- Роберт Рождественский, "Позапрошлая песня"; ******
- Статья А. Артемова "Правда, покаяние, примирение",
содержащая стихотворение Ивана Елагина "Амнистия" *******
(Настоятельно рекомендую прочесть эту статью!)
* http://www.litera.ru/stixiya/authors/axmatova/rekviem.html
** http://avtorpesnja.ru/tag/okudjava/
*** http://stihi.ru/2005/11/07-08
****
*****
****** http://www.rogdestvenskij.ru/122.html
******* Статья: http://posev.ru/files/articles/11.htm
Др. стихи Ивана Елагина: http://www.vekperevoda.com/books/elagin/elagin_5.htm
ЦИТИРУЮ ОТРЫВОК ИЗ СТАТЬИ А. АРТЕМОВА:
======================================
7 ноября президент Ельцин подписал указ, объявляющий этот день Днем согласия и примирения.
В российском антикоммунистическом зарубежье этот день ежегодно отмечался как День скорби и непримиримости.
17 ноября в Германии был отмечен День всенародной скорби, в память о жертвах национал-социалистического режима. Немало мыслей рождает это.
В Германии гитлеровская национал-социалистическая партия была запрещена законом, ее имущество конфисковано, вожди присуждены к смертной казни или к тюремному заключению, и до сих пор еще судят ее функционеров по мере их личной ответственности; возникающие неонацистские организации (главным образом, молодежные) берутся под контроль и преследуются по закону. Нацистская идеология объявлена преступной: антинародной и террористической. Примирение тут исключено: прошлое осуждено; возрождение, повторение запрещено.
...
Когда Хрущева спросили, зачем он разрешил Твардовскому напечатать в "Новом мире" повесть Солженицына "Один день Ивана Денисовича",- о человеческих судьбах в советских концлагерях, - то он ответил: затем, чтобы это не повторялось. Хрущев, при всем его примитивизме, совсем не был лишен здравого мужицкого ума; ему было ясно, что разоблачение техники карательного террора сразу умерит пыл ее мастеров и подмастерьев. Одно дело - дать волю пыткам, когда есть уверенность, что это будет похоронено в застенках, а совсем другое дело, когда о "работе" заплечных специалистов со временем станет широко известно всем, включая их потомков. Хрущев сам был сталинским подручным, но он знал, что это - не гарантия благополучия. Повесть о концлагерях - лишь начало встряски карательной машины. Тоталитарная система этого ему не простила, но он свое дело сделал: террор стал слабеть, свободная мысль стала облекаться в свободное слово, оттепель переходила в ледоход.
...
~~~
Продолжение следует...