Она не видит смысла что-то ему доказывать. Её замёрзшая верность переросла в упрямство. Лишь иногда позволит элементарную паузу, чтобы растерянным взглядом уткнуться в подвох пространства.
Она живёт как умеет, безгрешных наш мир не знает. Привыкла — вставать и падать (смеётесь!) - на те же грабли. Да просто она покуда себе и цены-то не знает. Ей в радость — дарить всё разом, себе не оставив ни капли.
А в доме её под вечер становится тихо и строго, и карандаш послушен как добрый и старый мим. А ветер скребётся в окна, чтобы побыть с ней немного, чтобы тоску развеять как белый вишнёвый дым...