И внимательно путник посмотрит в глаза,
Улыбнется и паузу сделает. За
Тем горбатым леском и гортанной рекой
Вдруг почудится путнику мир и покой.
И не путник, а путница прямо глядит,
Малахитовый корень, хозяйка травы.
Да и день уже светом не этим горит,
И ладонь на воде, как подруга плотвы.
Плоскодонка шуршит, раздвигая траву,
Плодоносная осень встречает весну.
А гребца-молодца будто клонит ко сну,
То ли он не спешит, то ли чует вину.
Понимает гребец, что такое княжна:
Светлоока, доступна, прекрасна, верна…
И она откликается чутким листком,
Прижимается к небу горячим виском.
И царевна-лягушка встречает зарю,
Слышит всё, чем земля наполняет эфир.
Знает, где совершается свадебный пир
И откуда сигнал? «Погибаю, горю!»
У неё золотистый в руках туесок
И путей перед нею шерстистый клубок,
И сердечко её тихо-тихо стучит,
И всё слушает что-то, весь вечер молчит.
Под звездой, под негласной путиной полей,
Над багрово-сиреневым краем зари,
Клокочи, заливайся, дружок соловей,
Огонёчек сосново-еловый, гори!