Галина Храбрая
«ТРУБАЧ И КОЛДУНЬЯ»
(Средневековая притча)
— 1 —
— На Крест Колдунью, на Костёр! —
Звучит сквозь вековой циклон…
Пылает на ветру шатёр,
Горит души немой полон…
В шатре сгорают боль и плач,
Навеки гаснет юный взор…
Рукой безжалостной палач
Сжигает проклятый позор…
В иной стране — сжигал палач
Прекрасные холсты и книги,
Что создавал лихой трубач,
Народ кричал:
— Зачем вериги?
— Кому картины помешали?
— А краски ненавистны стали?
— Стой!!!
— Кисти — это не метла!
— Зачем сжигаешь всё дотла?
Он не ответил, лишь зевнул,
И грязною рукой смахнул
С плеча сухую паутину.
И как бездомную скотину
Стал разгонять вокруг людей,
Ругаясь злобно на детей…
— 2 —
Трубач ваял свои скульптуры,
Писал с божественной натуры
Свои прекрасные полотна,
И сочинял стихи охотно...
Трубач, увы, не молод был,
Но всё ж ему хватило сил,
Недуг зловещий победить
И в битвах рыцарей водить!
…Всё снились Трубачу восходы,
Ночами грезились походы,
Кроваво-красные закаты,
Дожди и громов перекаты…
Но, каждый раз из-за плеча,
Во сне он видел палача!
И задавал себе вопрос:
— Кто на него слагал донос?
— 3 —
Вершился сон его слезами;
Трубач страдал порой часами,
И в судорогах бился,
Но о душе молился…
Днём люди стали замечать,
Да и вослед ему кричать:
— Ты мечен, тронут сатаной!
— Ты весь проказою больной!
Трубач давно подозревал,
Что на него донос слагал
Всех ненавидящий сосед,
Живущий в тайной злобе лет!
Увы, печально ждать кончины:
Пощады нет у палача:
Не растопить ему кручины,
Не теплит радости свеча…
Трубач был болен, но силён,
И силой духа закалён,
От злой болезни б излечился,
Но не успел — палач явился
К нему и молвил приговор:
— Труды и тело — на Костёр!!!
— 4 —
…Лизал огонь его колени,
Стояли люди, словно тени,
Горели книги и холсты,
Его бесценные труды…
Горел и сам лихой Трубач —
Поэт, Художник и Силач!
Глаза сомкнула темнота,
Дух захватила высота,
Душа его глядела,
Как обгорало тело…
Читая «Псалтирь» по нему,
Слетались Ангелы во тьму:
Огню пылать мешали,
Труды его спасали!
В огне Трубач услышал звук,
Что отрешил от адских мук:
Звучало БОЖЬЕ ПЕНЬЕ —
ГОСПОДНЕЕ МОЛЕНЬЕ…
Вливался в душу яркий свет,
За ним — река и лодка…
Держать пред ГОСПОДОМ ответ —
Пошёл страдалец кротко…
И вот, он в лодку опустился,
Стал отплывать немного,
Как вдруг с Небес поток пролился —
Спасенье шло от БОГА!
Как стрелы, молнии сверкнули,
И ветры-странники подули,
Мгновенно сделалось свежо,
И, словно огненным ножом,
Живот небесный распороли!
Прогнулся свод от дикой боли,
И ливней водопады
Под грома перекаты
На землю накатили,
И пламя смертного Костра
Пучиной поглотили!
— 5 —
Все разбежались, но палач
Последним с казни уходил…
Наутро судьям доложил:
— Не догорел лихой Трубач,
Поэт, Художник и Силач,
Гроза взыгралась ночью,
Он умер… это точно…
Не суждено ему сгореть,
Взялись откуда тучи?
Не всё ль равно, как умереть,
Какой-то странный случай!
...Трубач не сильно обгорел…
Со стороны на это зрел
Один непревзойдённый взгляд:
— Немного ноги поболят,
Но исцелить его смогу! —
Проговорила на бегу
Пророчица — Ведунья
И Добрая Колдунья...
Быстрей она хотела
Забрать с Кострища тело!
Ей сделать это удалось:
Лишь в поздних сумерках зажглось
На Небесах светило,
Влилась в Колдунью сила!
Слугу за деньги наняла
И со столба его сняла,
Закутав в одеяло,
Когда Луна сияла…
Мерцали звёзды в Небесах,
Сверкали росы в волосах,
Она сидела у воды,
Опять сегодня без еды…
Вдруг промелькнула в мыслях дрожь:
— С больного разве что возьмёшь?
Но, если станет он здоров,
Со мной разделит ветхий кров!
О, лишь бы выжил, что сказать,
И стала веточку кусать…
Пришлось голубкою ей виться,
Не уставало сердце биться:
Бедняга бредил и кричал,
А то — неделями молчал…
Поила с ложечки его,
Клала тряпицу на чело…
Страшны зловещие ожоги:
Всех пуще пострадали ноги!
Она бальзамами их мыла,
Живой водицею кропила,
Раздев беднягу догола…
Затем опять без сил брела
К ручью за свежею водой
И за какой-нибудь едой…
Сны крайне редко снились ей,
Была она тех грёз сильней
И доверялась облакам,
Их откровеньям и векам...
Дарила свой душевный свет,
Осознавая, сколько лет
Старалась древняя планета,
Создать Художника-Поэта!
Теперь в себе утратив силу,
Искал он тленную могилу:
Души не видно средь теней —
Предсмертный призрак перед ней!
И бездна жаркими устами
Стремилась выпить жизни сок:
Похолодел его висок
Под вьющимися волосами…
Колдунья знала тот урок:
За душу надобен оброк!
Лишь, Божий Дар в себе открыв,
Нам можно исцелить нарыв!
— 6 —
…Она «меж звёздами» летала
И лет пятьсот не умирала!
Священной мудростью полна,
Была в ту пору сожжена,
Но вновь омолодилась!
Среди цыган явилась,
И поселилась в той стране,
Где все служили сатане…
В краю том жил лихой Трубач,
Поэт, Художник и Силач!
Она его искала:
Весь путь верхом скакала!
Но враг недаром был хитёр,
Послав беднягу на Костёр…
Но всё ж она успела
Забрать с Кострища тело!
Его мятежная душа,
Вживлялась в тело,
чуть дыша…
Была ей в том морока:
Ведь умер он до срока…
— 7 —
Вскипала в ней благая сила —
Колдунья Трубача любила!
Ночами в Таинство вникала:
Зачем она его искала?
Ей было послано виденье,
В нём и постигла откровенье…
Терзал вопрос её сознанье:
Как долго длилось наказанье?
За ним она веками шла!
Но перед казнью лишь нашла…
Её печалила утрата:
Она, возможно, виновата:
Тропа любви её длинна,
Пока не сгладится вина…
Строга судьба,
Но жизнь прекрасна!
И над любовью
Смерть не властна:
Она к нему успела
Спасти и дух и тело!
Теперь ночами не спала,
Всё душу пением звала:
Она ей нежно пела,
Чтоб та не улетела…
Молитвой вдохновлялась —
И ткань в нём оживлялась!
— 8 —
И так прошло чуть меньше года:
Проснулась, ожила природа,
Когда глаза открыл Трубач,
Поэт, Красавец и Силач!
Болезнь, на счастье отступила —
Вошла в него благая сила!
По Божьему Веленью
Настало исцеленье!
И вот, пред ним теперь стояла,
И, как звезда, сама сияла,
Зарницами в глазах играя,
Она — служительница рая:
— Как, быстро ты меня нашла?
— Я на Пожар тогда пошла,
На то злодейство поглядеть,
Ходить не стану больше впредь!
Меня злодейство это злит,
Да и Господь мне не велит
Своё Достоинство терять!
Как вредно людям доверять:
Они всё больше предают,
Хотя «о верности поют»!
— Твой голос где-то слышал я,
Спасительница ты моя!
Теперь я снова буду жить,
И БОГУ с радостью служить!
— Ещё ты слаб, — она сказала, —
Не для того тебя спасала,
Чтобы позволить заболеть!
Отныне и себя жалеть
Тебе придётся поучиться!
И чтоб совсем восстановиться,
Придётся слушаться во всём —
Любовь с собою мы несём!
— Мой БОГ, я жив!
— Конечно, жив!
СПАСЕНЬЕ в БОГЕ ЗАСЛУЖИВ,
ТЕПЕРЬ НАСТАЛО ВРЕМЯ ЗНАТЬ,
ЧТО ПОМОЩЬ НАДО ОСОЗНАТЬ!
Себя не мучить, не казнить,
Не то, опять распустишь нить
Судьбы благого полотна:
— Мне эта нить сейчас видна! —
Сказал измученный Трубач,
Поэт, Красавец и Силач…
— 9 —
Века сровняли их талант:
В нём пробудился Музыкант!
Она прекрасно пела…
Ну, а когда хотела —
«Меж звёздами» летала,
«На гуще звёзд» гадала…
Давно, в былые времена,
Их знали люди имена,
Но в звёздной, млечной пыли,
Они их позабыли!
Пылал шатёр Колдуньи —
Воскрес талант Певуньи!
Погиб в огне лихой Трубач —
Воскрес искуснейший Скрипач!
И чтоб не говорили —
Здесь Ангелы творили!
Да здравствует Спасенье
И Чудо ВОСКРЕСЕНЬЯ!
Аминь.
* Х *