Быть иль не быть. Вопрос, что благородней:
желание сносить пращи и стрелы
жестокой неулыбчивой фортуны?
или восстать против пучины бедствий?
покончив с ними раз и навсегда. Уйти, уснуть,
не больше. И сном признать, что мы покончили с тревогой
и тысячами жизни потрясений
что плотью тленной нам навязанными были.
И вот поистине желаемый исход. Уйти совсем, уснуть.
Заснуть, возможно, видеть сны… Какого черта?
Какие могут сны быть после смерти?
Когда мы, жалко волоча ногами, покинем этот бренный мир…
Подумать только! В чем причина,
Что делает настолько долгим, несчастье жизни?
Кто выдержит побои плетью, издевки времени,
тиранство властолюбцев и дерзость гордецов?
мучения отвергнутой любви? медлительность закона?
высокомерное нахальство бюрократов, презрение к себе
и то, что недостойному сопутствует успех?
В то время как он сам спокойно мог покончить с этим
простым ударом обнаженного клинка?
Кто бы терпел печаль несчастий,
кряхтел и потом истекал всю изнурительную жизнь,
кабы не страх того, что после смерти: неведомого нам
предела, из коего границ, еще ни один странник не вернулся...
И это побуждает волю?
и заставляет нас терпеть эти страданья,
а не уйти к другим, что мы не знаем?
И совесть делает из нас трусливых,
и так решимость, озарившая лицо,
тускнеет от прихода бледной мысли
и замысел великий в своей сути
меняет направление теченья,
не воплотившись в действие, вдруг гаснет.
William Shakespeare "Hamlet monologue"
To be, or not to be: that is the question:
Whether 'tis nobler in the mind to suffer
The slings and arrows of outrageous fortune,
Or to take arms against a sea of troubles,
And by opposing end them? To die; to sleep;
No more; and by a sleep to say we end
The heart-ache and the thousand natural shocks
That flesh is heir to, 'tis a consummation
Devoutly to be wish'd. To die, to sleep;
To sleep: perchance to dream: ay, there's the rub;
For in that sleep of death what dreams may come
When we have shuffled off this mortal coil,
Must give us pause; there's the respect
That makes calamity of so long life;
For who would bear the whips and scorns of time,
The oppressor's wrong, the proud man's contumely,
The pangs of despised love, the law's delay,
The insolence of office and the spurns
That patient merit of the unworthy takes,
When he himself might his quietus make
With a bare bodkin? who would fardels bear,
To grunt and sweat under a weary life,
But that the dread of something after death,
That undiscover'd country from whose bourne
No traveller returns, puzzles the will
And makes us rather bear those ills we have
Than fly to others that we know not of?
Thus conscience does make cowards of us all;
And thus the native hue of resolution
Is sicklied o'er with the pale cast of thought,
And enterprises of great pith and moment
With this regard their currents turn awry,
And lose the name of action.