У входа ели словно слуги.
Грусть нагоняют дыры окон.
У леса хутор одинокий.
По полу снежные заструги.
Под потолок проросший тополь.
У одиночества лицо:
Болезни, холод, запустенье.
Гниющей плоти разложенье.
Давно прогнившее крыльцо
И призрак полного забвенья.
В ночь из полей нагонит вьюга
Снегов, холодных, белых, рать.
До крыши будет засыпать,
Зимы коварная подруга,
С полями белыми ровнять.
Боюсь покоя и желанья лечь.
Зажгу в душе лампаду веры.
Поправлю с перекосом двери.
Сложу разобранную печь
И посмеюсь врагов химере:
Услышать пение псалмов.
Желание свершить обряд,
Накрыв столов недлинный ряд,
Послушать речи едоков,
Что об усопшем говорят.
Давно пусты мои заслуги
И близок лет моих порог.
Я тот, у леса хуторок.
Один под завыванье вьюги
Судьбы отматываю срок.