Зачем,
склонясь над каждым встречным личиком,
сейчас – для этой, завтра – для иной
ты расточаешь, словно по привычке,
слова, что адресуются одной?
Одну ли,
подошедшую под вкус твой,
ты разуверил вообще в любви
своею ложью, выданной за чувство,
да, ложью, как её ни назови!
Земля моя,
он – как ботинок в глянце:
с лица блестит, изнанка же грязна.
Когда тебе в любви он будет клясться,
не верь: ему неведома она.