Уставший, я и смерть призвать готов –
Достойных тяжко видеть нищету
И пир роскошный сонма подлецов,
И злой отказ от веры в чистоту,
И незаслуженных наград позор,
И что насилуют невинность всласть,
И что для правды – злобный оговор,
И что слаба и шатка часто власть,
И что велят искусству замолчать,
И что надзор над ним стоит властей,
И что за глупость стали честь считать,
И что добро в плену, а зло сильней.
Устав от этого, ушёл бы я,
Но станет сиротой любовь моя.
Tired with all these, for restful death I cry:
As to behold desert a beggar born,
And needy nothing trimmed in jollity,
And purest faith unhappily forsworn,
And gilded honour shamefully misplaced,
And maiden virtue rudely strumpeted,
And right perfection wrongfully disgraced,
And strength by limping sway disabled,
And art made tongue-tied by authority,
And folly (doctor-like) controlling skill,
And simple truth miscalled simplicity,
And captive good attending captain ill:
Tired with all these, from these would I he gone,
Save that, to die, I leave my love alone.