«И когда вы умрёте на этой скамейке, кошмарная…» А Вертинский
Не ходить тебе в колье старинном,
не играть весёлых героинь.
Лишь в зрачках чудесным георгином
напоследок вспыхнет героин.
Ты умрёшь впотьмах от передозы,-
тусклый мрак застынет на челе.
В час, когда мороз выводит розы
на чужом, невымытом стекле.
Лестничная клетка, холод шприца…
Спи, принцесса, - блеск на волосах.
Только вот какого встретишь принца
в закопчённых, чёрных небесах?
Скорченная юность будет сниться
тёмною фигуркой на полу.
Смерть с доставкой, плоская как пицца,
подана к последнему столу.
Пронесут привычно плечи буден.
Зло седым паяцем в стылой мгле
хохотнёт вдогонку месяц лютень.
Бабочкой на согнутой игле
попадёшь в коллекцию вселенной,-
к сумраку приколотый цветок.
Струны вдрызг, отбушевали вены…
Чёрный, неотглаженный платок
кто наденет и заплачет хлипко,
хрипло заглушая поезда?
Фото, а на нём твоя улыбка…
вновь такой не будет никогда!
Ты прости, мы были незнакомы
не читал тебе Бодлера вслух.
Рук твоих исколоты изломы
и надломлен бесшабашный дух.
Кладбище, железная дорога,
водка, ветер – снежное клише.
Я отчаянно прошу у Бога
Милосердья к тоненькой душе.