подражание точно даже не скажу кому (Уитмену? Борхесу?)
Отчего-то память чертит замысловатые узоры:
надо сказать, что я знаю, почему одни
воспоминания ярче других, почему некоторые
воспоминания исчезают из памяти, и почему
некоторые товарищи моего детства дословно
помнят диалоги и вызывавшие их к жизни
события, не помня, как я и моя близкая
подруга сидели на второй парте в третьем
ряду и отличались одинаковыми способностями
к математике, поэтому обе помним, что мы
проходили в пятом классе, и даже какая
тема была той осенью, когда мы сидели,
молча провожая уходившие дни, перелистывавшие
календарь падавшими листьями - в сентябре
падавшими робко и как-то неожиданно, в октябре
мгновенно оголявшими дрожавшие от порывов
ветра деревца, в ноябре судорожно искавшими
листья на голых уже и ничего не таивших
деревьях порывами ветра - наблюдая осень
от скуки, вызванной чьим-то нечленораздельным
ответом у доски; в девятом классе наши
воспоминания в Прачечном переулке расходятся:
она помнит пончики или пышки, которые
продавались в тех местах, а я - мысли
о людях, проживавших в домах, в которых
когда-то располагались хозяйственные службы,
[мысли] настигавшие меня из-за частых прогулок
через пешеходный Почтамтский мост,
от которого берет начало как раз
Прачечный переулок (неожиданно из
почты попасть в прачечную, не правда ли?
Этот риторический вопрос чисто
уитменовская традиция... Не правда ли?).
Однажды в этом малолюдном переулке,
в его самой темной части я увидела
художницу, которая рисовала эту
темь - обычно туристы предпочитают
парадный Петербург, пушкинский -
примерно так же я удивляюсь тем,
кто утверждает, что Уолт Уитмен
произвел революцию в поэзии...
И совсем не по-борхесовски
испытываю уверенность, что эта
художница узнала бы меня, прочти
она мои воспоминания, почти такую же,
как моя уверенность в том, что картину
она завершила, но не продала, и даже не пыталась...
*Название произведения: "Разнопомнящие одинаково способные подруги детства или сложно ли быть поэтом, пишущим стихи без рифм".