Это надо же было свалиться
на былинную русскую твердь,
и, живя искалеченной птицей,
в равнодушное небо глядеть.
И, высокое с низким рифмуя,
будто свыше почуяв толчок,
истерично пропеть - аллилуйя,
и скурить отсыревший бычок.
Поэтесса живёт не по средствам –
носит кружево, перья и пух
и своим эпатажным эстетством
раздражает соседских старух.
Тридцать пять, а ещё не поблекла…
Клоунесса – ходячий курьёз…
Глянь, какой-то восставший из пекла
ей картошку на байке привёз…
Поэтесса стыда не имеет,
и в квартире её балаган:
то водила слепого еврея,
то кормила залётных цыган.
А могла бы пробиться в науке
с целой тучей безумных затей,
чтоб во взгляде щенящейся суки
не рвала душу вера в людей.
Фото: Igor Kvoshka