Кошмары окопались ли в яви, апокалипсис ли
пикирует во все свои крылья, изо всех своих жабр?
За то, видать, что крыс опекали, кошельками трясли
ниспослано на нас это чудище с небес - Дирижабль.
Живи себе, казалось, часы себе с утра заводи,
не в худших представителях значься наилучшей из фаун,
но, на тебе, не заводи пенятся до стука в груди,
ничуть не из пучин, а из Вышних метит Левиафан.
Укрыться бы, да негде, убраться бы, да некуда -
повсюду запах нефти, везде не хуже невода,
напаивая жгучей грядущею нутро бедой,
раскинулась летучей утробы тень, в утробе той...
В утробе той - эпоха, мирок, что мил, пожалуй, но мертв;
в ней все - от механических кукол о хтонических "я"
до пугал металлических, ждущих человеческих жертв,
от сердца завод-нового и до заводного зверья.
Под верезг оглушительный шкивов, болтовню шестерней,
во весь опор карет безлошадных в Век Беспечных Гримас
несет себя утроба летучая бесстрастно, а в ней -
новейшая история, в коей нет вакансий для нас.