Мы решили с папой ставить носкам оценки за поведение.
Папа тогда сказал:
- Вот, как ты думаешь: станет носок послушным, если ему поставят двойку?
Я сказала:
- Наверное, нет. Он решит, что стал трудноиспытуемым.
- Правильно, сказал папа, - а если мы ему поставим пятёрку?
- А тогда он зазнается, и от зазнайства у него разомнётся конкурс неуважительности.
- Ты где таких слов нахваталась? - строго спросил папа.
- Но я же умная девочка! - искомо заметила я. - Пап, лучше давай с носками задачу дорешаем.
- Хорошо, улыбнулся папа, - и что там про пятёрки в поведении?
- Ну, так вот: если ему её проставить, то он решит, что стал идеальным, и от счастья и гордости наполнится новым содержанием. А содержание по запаху может нам не понравиться, и его придётся закопать в бельевую корзину вместе с моими прошлогодними трусами.
- А их то за что туда закопали? - удивился папа.
- А их, пап, я приговорила к заточению за то же, что и носки.
- За новое содержание? – хитро прищурился папа.
- Ну да, за него.
- А может, ты просто немного выросла? – поинтересовался папа
- Есть маленько, - вздохнула я. Только мне всё-равно их жалко, потому что содержание немножечко их запачкало…
- Вот как? А мама не ругалась позавчера? Ну, когда мы провожали прошлый год?
- Нет, она только удивлялась, что не может их найти. Но я же не могу нарушить протокол о неразглашении уговора с ними!
- Так ты уговорила свои штанишки сидеть в корзине и не высовываться? Строгая девочка у меня растёт.
- Да. И когда вырасту, стану уколистом. Если меня не станут слушаться, буду ставить больный укол в попу! Ну, так вот, пап: а если носкам за поведение поставить тройку, то они тогда решат, что им надо срочно привести себя в порядок. И они пойдут мыться в нашу стиралку. А если они всё-таки не отвыкнут в ней быть плохими, то тогда мы их отдадим бабушке. Она соберёт свой кусилиум в очках, и скажет, что делать с дырками: чинить нельзя выкидывать. Она так всегда говорит, когда я ей свои любимые гольфики приносю. А им тоже как и носкам можно оценки ставить?
- Да
- Я им всегда-всегда четвёрку ставлю! Даже в первобытный период!
- В какой период?
- Ну, в когда у них не было хозяйки, и они были диким товаром на нашей малахолке.
- Где? – закашлялся папа
- На нашем рынке. Там всегда орут, и бабушка с соседкой всегда туда собираются и говорят: «Ну, пошли на малахолку». Пап, я решила стать ещё писательницей, и писать детские сказки. Вот, послушай.
Давным-предавно, жили были папа с мамой и дочкой. И была у них возле дома красивая лужайка с зелёной травой. И вот, как то утром, они выбрались на природу, и увидали: на лужайке растёт чудесная пирамида. Вся из ярких разноцветных носочков и гольфиков. И они ещё с весёленькими цветочками дружили. И она росла, и росла, и вдруг наступила геологическая катастрофа. И тогда…
- Они что, несвежие были? – сквозь слёзы прорыдал папа.
- Ты чего, пап! Они же все сразу очень тяжёлые! И у меня, убрать их, катастрофительно не хватит сил и придётся вызвать на подмогу кого-нибудь. Буратино или Тараканище. Чтобы он их напугал своими большими лохматыми усами. Он станет рычать, и все со страху разбегутся. Я ещё не решила, кого позову, потому что это очень важно. Как и выбрать отстойного жениха для дочери. Пап, а ты мне расскажешь сказку на ночь? Про Вкусненького Бочка?
- Сегодня нет. Я в ночь на работу ухожу.
- Ну ладно, тогда расскажи её мне на утро. Когда ты вернёшься…
Я покрепче уцепилась за полусогнутую папину ладонь. Настало время, пока папа не передумал, навестить моё любимое детское кафе «Родничок».
P.S. Совсем давно я не умела говорить. А потом я сказала первое слово. Это было слово “папа“