Рукою собственной перелистну
забытые вчерашние страницы.
Встречая энную свою весну,
заставлю сердце всё сильнее биться
в предчувствии тебя. И без затей
особых я признаю теорему,
что если мир разбит на сто частей,
то только для того, чтоб эту схему
смогло восстановить, вдохнув тепло,
одно единственно живое имя.
Оно на губы ляжет. Повезло,
предвосхищением живу отныне.