Рыбьей косточкой Сретенка
зацепила дома,
вниз по бережку лесенкой
разбежалась с холма
подворотнями гулкими
к забубённой Трубе,
полоснув переулками
по московской судьбе.
Ох, погуляно-попито -
до сумы, но пляши,
до полтины, что попику
на поминки души,
до последнего грошика
за последний глоток.
Что же было хорошего?
Просто жили, дружок.
И как плат над долиною
убиенной реки,
звон пасхальный, малиновый -
сре-тен-ский.