Ты сказал мне: "Я вольная птица -
не повесишь на лапку кольцо!
И не надо про то, что "за тридцать",
И про то, что пора стать отцом."
Что ж лети, Голубь мой, сизокрылый!
Улетай "выше солнца и звезд"(с)...
А признанья, что ты говорил мне -
это все не всерьез, не всерьез...
Называл меня самой красивой,
"киской", "ласточкой" (прочим зверьем)
Но теперь поняла я, что ИМЯ
ты не мог просто вспомнить моё...
Ну лети, мой журавлик бумажный,
Улетай, "выше солнца и звезд"
Все что было - конечно, не важно.
Это все не всерьез, не всерьез...
Обещать тебя помнить не стану.
И обратно - уже не приму...
Забирай мои крылышки, странник.
Мне они ни к чему...ни к чему.
Улетай на свободу, мой лебедь!
Я тебе не расставлю силки.
Улетай поскорее! Не медли!
Ведь потом...
Не смогу отпустить.
"ПТИЧЬЕ"
(ДУЭТ: Сергей Михалыч, Оля Бакинская)
Сергей Михалыч (http://www.stihi.ru/avtor/sergeisergei):
На словах я тебе только дорог,
И пора в воду бросить концы…
Моя рыбка, давно мне за сорок,
Уже боязно как-то – в отцы.
Не журавлик давно и не лебедь.
Сеть морщинок покрыла лицо.
Словно страус, забывший о небе,
Прячу голову в теплый песок.
Мое солнушко, ласточка, киска…
У меня наизнанку склероз.
А тебе – еще только за тридцать
И другого найти – не вопрос.
Посмотри сколько в облачном небе
Соколиных пернатых кружИт.
Только ты, дорогая, не медли,
Если хочешь чтоб клюнул…мужик.
Это щас их вокруг тебя ворох,
Пока в свежести, в самом соку.
А когда тебе будет за сорок,
Вряд ли кто-то услышит: «ку-ку».
Оля Бакинская:
Мне одной куковать не придется,
свить смогу и с другим я гнездо...
Вон уж сколько соколиков вьется,
их пометом обгажен весь дом!
Все полета высокого птицы -
и широкий у крыльев размах...
Только хочется мне удавиться
и послать этих Ухарей нах...
Да и что мне все эти "мужчинки"
если есть у меня тот,родной,
Чьи напамять я знаю морщинки,
и легко их разглажу рукой...
Пусть подруги твердят о синицах,
мол, и с ними живется вполне...
Кто-то сдвинут на мачо, на принцах.
Ну а я - на своём журавле!!! :)))
Сергей Михалыч:
Золотая моя, дорогуша,
Видно, мыслями села на мель…
Горячиться не надо. Послушай,
Ну, какой из меня журавель?
Да, скриплю, как журавлик-колодец,
Клювом щелкать лишь тока горазд,
Весь общипан, кой-как, не по моде.
На фига тебе этот балласт.
Ни пера, ни яйца, ни навара…
Разве что посвящу тебе стих…
Моя ласточка, выбери пару
Из красавцев-орлов молодых.
Будешь в замке жить, с видом на море,
Будешь с милым парить в облаках.
И подружки завидовать хором
Будут типа «Счастливая…Ах!»
Золотая моя, дорогуша,
Тридцать лет(!), поумнеть бы уже…
Даже ноги мои – не «от Буша»,
Даже яйца – не «от Фаберже»…
Оля Бакинская:
Вот ведь вышла какая непруха -
размечталась...Срываю стоп-кран!
Слишком долго была я "под мухой"
раз поверить смогла в наш роман!
А роман был простым анекдотом.
(После слова "лопата" - смеюсь...)
Попрощаюсь с мечтой о полетах.
Не журавлик ты, милый, а Гусь!
Не судьба мне с гусем породниться,
пусть он щиплет за ляжки других.
Улетай, "недомашняя" птица...
До свидания!
Ich liebe dich! :)))
Сергей Михалыч:
Очевидно, тебе я не пара,
От того на душе моей грусть.
Ты прекрасная птичка Гагара,
Ну, а я – красноластовый Гусь.
Наш роман назвала анекдотом.
В тонком юморе, видно, туплю –
Мне смеяться совсем неохота,
Как индюк распускаю соплю.
Подари хоть улыбку бедняжке,
Безответно влюбленному, в дым.
Не к чему мне гусынины ляжки,
Я любовью к Гагаре томим.
Я хочу утонуть с тобой в страсти,
Душу нежностью разбередив,
Слышать в стоне «Яяяя…дас ист фантастиш»,
Вторить на ухо «Ich liebe dich»…