Такой мороз, что, превращаясь в льдинки, звук
К земле окостенелой тяготеет.
Последнее тепло берёт февраль из рук,
И стынет кровь, серея, голубея.
Но не привыкнуть нам к убийственным словам:
Отчаянье, прощанье, умиранье.
Соломой ломкой стала злачная трава,
До точки боли сужено сознанье.
Ни горькой правды или сонной сладкой лжи
Здесь никому уже глотать не нужно,
И тело хрупкое соломинкой лежит
Опустошённо, ровно, равнодушно.