На улице тургеневская тишь,
иль чеховская,
иль иная ныне,
февраль среди сосулек как афиш
довольно часто заменяет имя,
не радуют
не первые снега,
пришедшие тайком от белой вьюги,
застрявшие
как мысли на досуге,
на холода поднявшие рога,
сегодня грусть пришла в холодный храм,
февральский мир
ей начертал границы,
где инея мелькает бахрома
со звёздным блеском попытавшись слиться,
февраль, хранитель этих дивных риз,
порой, опровергая бури сроки
уже весны венчает ранний мыс,
как кипарис, вздымаясь возле окон…..
о, жизнь, о, тишь: язык в ночи мой нем,
о, этот мир, в котором
я ...
никем!