Рвутся струны на гитаре,
И душа обожжена.
Заливает горечь парень:
Самогонку пьёт до дна.
С ним друзья, дают советы:
«Брось! Девчонок целый свет,
Боль пройдет, запомни это!»
А душа кричит: «Нет, нет!»
Нет, ему других не надо,
Лишь она ему нужна.
Что же сделала ты, Надя?
Плачет тонкая струна.
Надя, Наденька, Надюша!
Чем тебя обидел я?
Что изранила так душу,
Песнь неспетая моя…
Провожала, целовала,
Обещала: «Буду ждать!»
Письма нежные писала,
Обнадёживала мать.
А потом всего три строчки,
Но каких – с ума сойти!
«Вышла замуж, жду сыночка,
Все прошло, прощай, прости».
Все разрушены надежды,
Планов нет, на жизни крест.
Он таких знавал и прежде
Не дождавшихся невест.
Но она предать не может!
Любит – значит, будет ждать!
Понимал, что это сложно.
Верил, что не станет лгать.
«А бумаге что? Всё стерпит», -
Кем-то сказано давно.
Что там, в беленьком конверте?
Ложь ли, правда – всё равно.
Он на поле брани ожил
(Смерть была – подать рукой!)
Как же та, что всех дороже,
Стала вдруг чужой женой?
Эх, неверная подруга!
Не сумела подождать!
Пережил потерю друга,
А она смогла сломать.
Ах вы, девочки, девчата,
С поволокой нежный взгляд!
Провожаете солдата,
Так дождитесь и назад.
Чтоб, вернувшись издалека,
Может, из страны чужой,
Взгляд ваш нежный с поволокой
Он не вспомнил со слезой.
Заливает горечь парень –
Самогонку пьёт до дна.
Рвутся струны на гитаре,
И душа обожжена.