- В этой нищей гостинице – и чернил даже нет!..
Буря бьётся в окно, холод душу мне выстудил.
...Неужели и впрямь отзвенел мой рассвет?
Неужель это плата за то, что я выстрадал?..
Чу!..- зловещих шагов нарастающий гул!..
/Никого я не жду... Ни врага и не друга…/
Слышу вкрадчивый голос… он шепчет: «Сергун!
Убирайся отсюда, - пока гроб не соструган!..»
Кто-то в чёрном - шпионит... затаился за дверью.
/В песне вьюги отчётливо я услышу: «Куррр-лы...»/
... Друг, - я болен... Очень болен, поверь мне!..
Бьёт озноб… Я устал… Мои мысли - дурны…
А казалось... казалось ещё вчера -
Всё у нас впереди!.. - и стихи, и надежды!..
...Ночь морозна... И вьюжна... беспросветно черна...
Лишь пол-литра меня успокоит, утешит.
... А казалось вчера : я удачлив и смел!
И не будет конца - ни любви, ни удачи!..
… Что случилось?.. Что сталось?.. Кто скомкать посмел
Мою жизнь?.. О ком ветер ночной так безудержно плачет?…
И, - гнусавя, хрипит надо мною псалом
Хмурый дьякон... Всё ближе и ближе клонится…
- Ха-а-а-а!.. - хохочет в лицо мережковский салон.
Известь в небо вздымает буранная конница.
В этом буйстве пурги - я увижу июнь.
/Исидора танцует с виноградною гроздью…/
- Эй, ты в чёрном!.. Я здесь!.. Я тебя не боюсь!
Выходи!.. Размозжу твою голову тростью!..
Ни - ко - го... Я - один… Эх, сейчас бы, - да в сани!..
И лететь!... по равнинам! полям!.. и лесам!..
Шьёт декабрь кому-то белоснежнейший саван.
Кто погиб здесь?.. Кто умер?.. Неужели я сам?..
Ах, как бесится вьюга!.. Я накину овчину
И от старых стихов - как от печки согреюсь!..
- Эй ты, в чёрном!.. садись!.. Я налью, дурачина!
Будем спиртом лечить и озноб, и мигрени!..
… Здесь, в паршивой гостинице, - и чернил даже нет!..
Ничего!.. Я стихи напишу своей кровью!..
... Неужели и впрямь - отгорел мой рассвет?..
Неужель свою жизнь в кабаках я угробил?..