Лабиринт.
Луч не горит.
Нить не струится
спасительной змейкой.
Чернота.
Отражается звук
угрожающим эхом.
Где-то лето...
Подземелье не знает
времен года.
И погода
здесь не важна.
Влажная
твердь под рукой.
Непокой.
Здесь иллюзий
спасительный сонм
воспаленный рассудок
рождает.
Но видения тают...
Постоянны
лишь холод и страх.
И безумье,
подкравшись
походкою плавной,
подтолкнет
к неминуемой грани.
Вот черта,
за которой
падение
или полет.
Можно по лабиринту
бродить в темноте
целый год.
Можно годы прожить
и отвыкнуть от света.
Где-то лето...
Оно просочилось,
и струйка тепла
протекла
через трещины
и, подгоняема ветром,
прикоснулась к руке,
а потом просочилась
сквозь кожу.
Так похоже
на сон.
Только явь
превращается в стон,
отраженный от камня
в многократном
своем повторенье.
Только тверди
паденье
откроет
единственный
выход.
Выдох –
это спасенье.
Полной грудью
набрав
этот воздух,
дрожащий от тьмы,
можно выдохнуть
крик,
чтобы рухнули
стены тюрьмы
от незримой
вибрации боли.
Только воля
точит камень
и скалы дробит.
Лабиринт рассыпается.
И вековой монолит –
только камни – не более.